Изида ЧАНИА
Главный редактор “Нужной газеты”
Сухум
Информация о том, что Независимая нефтегазовая компания (ННК) заключила договор с правительством Абхазии на разведку и разработку нефти, стала поводом для актуализации в стране экологической темы. О проблемах экологии заговорили и журналисты, и представители интернет-сообщества, и депутаты Парламента, и оппозиция. Но если в Парламенте в основном рассматривались вопросы о законности подписанных правительством соглашений, то общественность больше волнует вопрос о том, насколько они вписываются в представления об экологической безопасности.
Многолетний экономический интерес к абхазским недрам начал воплощаться в жизнь при президентстве Багапша, когда «Роснефть» совершила первый в истории взаимоотношений России и Абхазии коммерческий авиарейс в Абхазию. Тогда, в декабре 2009 года, «Роснефть» и ГК «Абхазтоп» создали совместное предприятие «РН-Абхазия», а министр экономики Кристина Озган и директор дочернего предприятия «Роснефти» «РН-Шельф Абхазии» Вадим Иванцов подписали договор об условиях геологического изучения для поиска и оценки месторождений углеводородного сырья в пределах Гудаутского участка недр, расположенного на дне Черного моря. Сергей Багапш назвал эту сделку проектов «очень выгодным для страны» и уверял общественность, что приход «Роснефти» означает создание рабочих мест, поступление серьезных инвестиций…
Считали лихо – миллиардные инвестиции, миллионные налоги; экологический мониторинг, комплекс мер по защите окружающей среды, полная информация о природных ресурсах… В общем, получался никакой не коммерческий проект, а сплошная благотворительность, от которой бюджет Абхазии просто «взорвется». Скептикам, ратующим за экологию, подсовывалась еще и убаюкивающая мысль, что нет в Абхазии никаких углеводородов, а при помощи «Роснефти» Россия просто хочет в очередной раз «застолбиться» в Абхазии, чтобы у Грузии даже мысли не возникало о контроле над ископаемыми ресурсами Абхазии.
Итоги трехлетнего пребывания «Роснефти» в Абхазии никто не подводил. Общественности не известно, что и в каком количестве нашли на Гудаутском шельфе, что дал мониторинг и уж тем более, насколько приход «Роснефти» в Абхазию утяжелил республиканский бюджет. Единственная цифра, мелькнувшая в Парламенте — налоговые поступления в размере 280 млн. рублей, которую почему-то не ощутил на себе даже Гудаутский район, в котором осуществляет свою деятельность российская нефтяная компания.
Информация к размышлению
Согласно действующему в Абхазии законодательству, для иностранных компаний, инвестирующих в виде любых материальных активов в экономику Абхазии сумму свыше 250 тыс. долларов, начинает действовать режим налоговых льгот. При инвестициях на сумму свыше 1 млн. долларов компания освобождается почти от всех видов налогов сроком на три года. Соответственно, из заявленных в меморандуме пяти лет три года абхазская казна не получит от российских инвесторов ни копейки в виде налогов.
Вместо этого, в конце прошлого года общественность узнала о еще одном новом нефтяном проекте – Независимая Нефтегазовая компания, возглавляемая бывшим вице-президентом «Роснефти» Эдуардом Худайнатовым, подписывает Соглашение о сотрудничестве в области разведки и добычи углеводородов с премьер-министром Леонидом Лакербая. Эксперты утверждают, что интерес Худайнатова к Абхазии завязан на прочные отношения с «Роснефтью», и если ННК обнаружит достаточные запасы нефти в Восточной Абхазии, то, скорее всего, предложит его «Роснефти» в совместную разработку. Но это интерес Худайнатова.
Понять интерес Абхазии не удалось. Из скудной информации и заявлений правительства получалось, что очередная нефтяная компания тоже займется сплошной благотворительностью без выгоды для себя. Лакербая утверждает, что речь идет о геологоразведочной работе и ревизии существующих с 1970-1980 гг. скважин, проверке их состояния. «Их состояние таково, что не может не вызывать определенных опасений. Мониторинг технического и экологического состояния этих скважин для нас не менее важен, чем поиск нефтяных месторождений», — говорит он.
Информация к размышлению
В советское время на абхазском побережье было пробурено 22 скважины, которые сегодня законсервированы — в Гальском, Очамчирском и Сухумском районах.
Эта благотворительность и насторожила часть депутатов Парламента, которые обратили внимание исполнительной власти на незаконность подписанных (без согласования с Парламентом) Соглашений и потребовали от правительства обосновать свое решение о целесообразности добычи нефти в Абхазии. На встречу с депутатами вместо премьер-министра Лакербая пришел вице-премьер Беслан Эшба, человек, сведущий в вопросах добычи углеводородов, так как до прихода во власть возглавлял горнопромышленную компанию, занимавшуюся добычей и переработкой горной массы. Разговор депутатов с исполнительной властью не получился — Беслан Эшба настаивал на самостоятельности правительства и невмешательстве Парламента в подписываемые Соглашения. Вопрос о целесообразности добычи нефти в Абхазии и экономическом обосновании проекта остался без ответа. Если не считать ничем не подтвержденные обещания поднять экономику в результате нефтяных проектов.
Такими обещаниями президенты и правительство сопровождали все проекты, связанные с недропользованием в Абхазии – и вывоз гравийно-щебеночной смеси для олимпийских строек в Сочи, оставивший стране долг в размере 2,5 млрд. рублей за «восстановление» железной дороги; и «Роснефти», деятельность которой по разведке нефти в Гудаутском шельфе каким то «неожиданным» образом попала в благоприятный инвестиционный режим и не принесла ощутимых доходов бюджету. Предположить, что история повторится и в случае с ННК, наплодившей в Абхазии уже серию дочек, несложно. А напористость исполнительной власти в вопросах недропользования общественность связывает с коррупционной составляющей этих проектов, осуществляющихся в режиме полного отсутствия информации.
Но вопросы об экономической целесообразности, обоснованности проектов, связанных с добычей углеводородов, и даже сомнительная законность подписываемых правительством без согласования с Парламентом и общественности соглашений и договоров не идет ни в какое сравнение с экологическими рисками. Какая экономическая целесообразность может оправдать вероятность экологической катастрофы?
Мнения экспертов
Генеральный директор Международного центра развития регионов Игорь Меламед:
«Разработка месторождений углеводородов в Абхазии губительна для ее экологии. Мы не умеем их осваивать. Шельфы для России сегодня осваивают иностранные компании… В Абхазии есть другие ценные природные ресурсы для успешного экономического развития — экологически чистая вода и земля. Это богатство, в котором сегодня нуждаются многие развитые страны. Не надо ничего вывозить, все можно потреблять здесь на месте».
Директор института проблем нефти и газа Анатолий Дмитриевский:
«Перспективность добычи нефти на черноморском шельфе была подтверждена еще в Советском Союзе. Тогда же был создан специальный трест «Черноморнефтегаз». Кроме того, здесь готова вся инфраструктура: порты, трубопроводы, рядом находятся потенциальные потребители… Но Кавказский регион является сейсмоактивным, и поэтому оборудование для добычи подвергается здесь особой опасности».
Не остались в стороне от обсуждения проблемы и абхазские экологи.
Доктор физико-математических наук, профессор, чл.-корр. АНА, эколог Яндарби Экба призывает все страны Черноморского бассейна не трогать Черное море во избежание экологической катастрофы. «Я не только нашу страну призываю не ковырять дно Черного моря, но и другие страны Черноморского бассейна. Нельзя трогать Черное море…» — говорит доктор Я. Экба, долгие годы занимающийся исследованием экологических проблем и знающий цену последствиям нефтедобычи.
«С точки зрения загрязнения Черного моря мы уже прошли критическую черту. Дальше будут происходить необратимые процессы. Поэтому, сейчас надо призвать все страны Черноморского бассейна прекратить доставать что- либо со дна Черного моря и заняться тем, чтобы наладить контроль над теми, кто загрязняет море и брать с них большие штрафы, чтобы разработать средства для очистки моря. Только таким образом можно остановить это. Но для этого нужно призвать международное сообщество к этому процессу», — говорит доктор Яндарби Экба.
Чтобы накормить, одеть и обуть страну численностью в 200 тысяч человек, совсем не обязательно добывать нефть. Нищета Абхазии связана отнюдь не с отсутствием экономического потенциала – это результат планомерного уничтожения народного хозяйства (и, как следствие — высокой безработицы), огромного чиновничьего аппарата и высочайшего уровня коррупции.