Акоп БАДАЛЯН
Журналист
Ереван
«У нас нет родины для цирка», заявил Серж Саргсян 12 января и повторил это дважды, пока не пропел петух. В третий раз не успел, вернее, не стал повторять, потому что после того, как пропел петух, стать ясно, что цирк, политический, состоится.
Все началось 5 февраля. В тот день Гагик Царукян выступил на созванной им же конференции и впервые предъявил четкие требования Сержу Саргсяну: «Армении нужен действительно многопартийный парламент, действительно коалиционное правительство, действительно коалиционные советы старейшин…». Царукян заявил, что в противном случае придется потребовать внеочередных президентских и парламентских выборов.
Спустя два дня после этого был жестоко избит сопартиец Царукяна, член Политсовета «Процветающей Армении» Артак Хачатрян. После акта насилия против Хачатряна ППА выступила с еще более жесткими заявлениями, на которые отреагировал по возвращении из Москвы премьер Овик Абрамян – сват Гагика Царукяна, заявив, что ППА поспешила, и отныне за любые заявления партии Гагик Царукян будет нести личную ответственность. До этого Овик Абрамян находился в Москве, куда поехал для участия в заседании межправительственной комиссии ЕАЭС, но между делом встретился со вторым президентом Армении Робертом Кочаряном. Пресса тогда писала, что Овик Абрамян передал Кочаряну решение Сержа Саргсяна о проведении конституционных реформ и изменении модели государственного управления. По всей видимости, Овик Абрамян получил в Москве жесткую реакцию Кочаряна по поводу решения Саргсяна, передал ответ Сержу Саргсяну, и тот поручил жестко ответить ППА.
Овик Абрамян осуществил разведподготовку к атаке, после чего на арену вышел Серж Саргсян, который и объявил 12 февраля Гагика Царукяна злом для Армении.
До этого делегация во главе с Гагиком Царукяном побывала в Москве и встретилась с представителями думского большинства.
По возвращении ППА распространила декларацию созванной 5 февраля конференции, заявив, что в случае конституционных реформ партия трансформирует их во внеочередные президентские выборы. После чего последовало выступление Сержа Саргсяна. «В сложившихся обстоятельствах я признаю свою долю вины. Долгие годы я лично запрещал вам публично говорить об абсурдных инцидентах, связанных с Гагиком Царукяном, лично прикрывая этот хаос, я запретил склонять прикрепленное народом клеймо «Доди Гаго», я призывал всех давать время после каждого звучавшего опасного предложения для исправления ошибок», заявил Серж Саргсян, распорядившись начать процедуру лишения Царукяна депутатского мандата, проверить исполнение им налоговых обязательств и изучить слухи об уголовных делах, связанных с ним и его окружением.
13 февраля был опубликован ответный текст Гагика Царукяна: «Я призываю к всеобщей мобилизации с одной целью – всеми законными политическими методами (бессрочные митинги, шествия, манифестации, неповиновение) добиться отставки Сержа Саргсяна, чтобы освободиться от этой злостной власти». Он приступил к консультациям с двумя основными невластными политическими силами – Армянским национальным конгрессом и Наследием. Было заявлено, что 20 февраля будет созван экстренный митинг. Развитие событий получило новый оборот после реакции Роберта Кочаряна. Он призвал Сержа Саргсяна вернуться к «устной дуэли» и прекратить преследования Царукяна.
В контексте кампании Саргсяна против Царукяна очевидно то, что тот обвинял его в действиях под влиянием других сил, по всей видимости, Кочаряна. Об этом свидетельствует и то, что эскалация ситуации началась после встречи Овика Абрамяна и Кочаряна в Москве, а также то, что после заявления Роберта Кочаряна неожиданно заговорил Левон Тер-Петросян. Он обратился с открытым письмом к Саргсяну и призвал поговорить лицом к лицу, выработать документ, который к 100-летию геноцида будет от имени президента Армении направлен международному сообществу. До этого в прессе появилась информация, что Левон Тер-Петросян потребовал у Царукяна гарантий того, что за ним не стоит Роберт Кочарян. Письмо Тер-Петросяна Саргсяну свидетельствовало о том, что доказательств он не получил, и Тер-Петросян решил позаботиться о собственной судьбе.
Выяснилось, что тем же занят и Гагик Царукян, и спустя некоторое время после письма Тер-Петросяна появилась информация о состоявшейся встрече Сержа Саргсяна и Гагика Царукяна — при посредничестве АРФД и прибывшего из Москвы армянского миллиардера Самвела Карапетяна. По итогам продолжавшихся до поздней ночи обсуждений Гагик Царукян, который 13 февраля заявлял, что принимает вызов Сержа Саргсяна, выступил с новым заявлением. «Для решения стоящих перед Арменией задач нам необходимо не воевать друг с другом, а спокойно, без обоюдных оскорблений, указывать на все упущения, находить решения и претворять их в жизнь», заявил Царукян. Тут же ППА заявила, что отменяет митинг 20 февраля.
Остается только воскликнуть «занавес, аплодисменты», но остаются вопросы, масса вопросов, которые после внутриполитического «блицкрига» ожидают ответов. Перечислим лишь некоторые из этих вопросов: что станется с руководимым Гагиком Царукяном невластным полюсом, когда уже очевидно, что он вплотную приблизился к крыловской ситуации; что будет с ППА, если заявление Сержа Саргсяна о том, что Царукян должен оставить политику, вроде, никто не отменял? Какое отношение к Царукяну сформируется в ППА, что станется с выступавшим в роли моста между РПА и ППА и использовавшим этот фактор для продвижения политических амбиций Овиком Абрамяном, функция которого становится излишней и которому придется подыскать новую роль либо стать пятым колесом в телеге; что будет с РПА, когда Серж Саргсян укрепляет свои позиции и, решив проблему Царукяна, получает возможность решать целый ряд задач в РПА – в рамках антикоррупционной борьбы, являющейся велением не только общественных недовольств, но и годами озвучиваемых внешнеполитическими центрами требований?
В этом контексте примечательно, что параллельно с актом внутриполитического примирения находившаяся в Армении в рамках регионального визита замгоссекретаря США Виктория Нуланд заявила о начале совместно с властью Армении новой антикоррупционной инициативы, в том числе, против отмывания денег, в целях формирования конкурентной экономики.
Социально-экономическая ситуация в Армении не оставляет иных выходов, тем более, очевидно, что Россия не сможет в необходимом количестве подпитывать экономическую стабильность в Армении, и продолжение политики Запада по изоляции России обернется новыми вызовами для Армении. Их преодоление может состояться только путем внутреннего реформирования.
Второй комплекс вопросов касается того, как Серж Саргсян поступит с намерением о конституционных реформах. Утеряли ли они актуальность, раз уж Сержу Саргсяну удалось подавить невластный полюс и, следовательно, уповавших на этот полюс и имеющих президентские амбиции лиц – Царукяна, Тер-Петросяна, быть может, Кочаряна и даже Овика Абрамяна, который благодаря этому полюсу уже получил пост премьера. Что будет делать Роберт Кочаряна, вопрос возвращения которого до сих пор повис в воздухе, хотя периодически он и освежался? Ведь если Серж Саргсян укрощает ППА, то, в случае возвращения, Кочарян лишается необходимой коммуникации. В этом случае решающим может стать 100-летие геноцида, если станет очевидно, что дата эта может вовлечь Армению в глобальные процессы.
В то же время, во внутриполитических развитиях в Армении остается сверхважным противостояние Запад-Россия. Это противостояние чревато для Армении огромными рисками, в то же время, сулит и новые возможности. Нет сомнений в том, что армянской властной системе не будет покоя, и она вынуждена будет выбирать между реальными реформами и перманентными «разборками», которые все сложнее будет завершать «миром» — даже если вместо Самвела Карапетяна из Москвы прибудет сам Путин. Но адекватность власти и политического класса Армении не оставляет места оптимизму.
Шансом Армении остается общество. К сожалению, давно уже многое ясно и с обществом, лишенным элиты. Просто в этом секторе, в отличие от властно-политического, явно имеется потенциал, который может обеспечить превращение формирования нового миропорядка из рисков для Армении в возможности.