Вызовы и возможности для армяно-иранских отношений

Вардан ВОСКАНЯН
Иранист
Ереван

Как давние соседи армяне и иранцы имеют тысячелетнюю историю политических, экономических и культурных связей и сношений, а граница Армения – Иран является одной из древнейших когда-либо существовавших между двумя странами. Среди всех соседей, имеющих сухопутную границу с Исламской Республикой Иран, Республика Армения – единственная христианская страна, что не раз особо подчеркивалось и оценивалось также в официальных заявлениях высокопоставленных иранских политиков.

С периода официального признания Республики Армения со стороны Исламской Республики Ирана 25 декабря 1991 года и установления дипломатических отношений между двумя странами 9 февраля 1992 года было подписано более 80 двусторонних документов, а армяно-иранские политические отношения постоянно развивались по нарастающей, основываясь на активном диалоге и тесном сотрудничестве по разным направлениям.

Юридически неоформленные, но фактически тяготеющие к альянсу во многих вопросах отношения между государством-оплотом шиитского ислама и первой страной, принявшей на государственном уровне христианство, могут показаться немного странными или парадоксальными, если не учитывать специфические внутренние, экономические и геополитические интересы обеих сторон.

Для Армении такие отношения являются весьма важными, особенно после войны в Арцахе осенью 2020 года, с учетом восстановления сложной системы собственной безопасности, что подразумевает в том числе создание успешных механизмов преодоления враждебных действий, в том числе и путем применения мягкой силы со стороны Азербайджана и Турции, а также обеспечение в лице Ирана важного дополнения к стратегическим связям с Россией.

В экономическом плане сотрудничество с Ираном, открывая доступ к южным водам, превращает Ереван в важного игрока оси, которая посредством коридора Персидский Залив – Черное море могла бы открыть стратегически важный кратчайший маршрут для выхода из Европы на азиатские рынки и наоборот.

С точки зрения Тегерана отношения с Ереваном довольно эффективны в плане преодоления как международной изоляции, так и нейтрализации политики демонизации иранской модели построения исламской государственности, которая добрососедским образом сотрудничает с древней христианской страной. Кроме этого, усиление позиций Армении в регионе вытекает из иранских интересов с учетом логики порой ожесточенного регионального соперничества между Тегераном и Анкарой, а также наличием серии нерешенных и конфликтных вопросов с Азербайджанской Республикой, особенно в плане пресловутого азербайджанского ирредентизма, связанного с так называемым Южным Азербайджаном, который поддерживается также эрдогановской турецкой элитой в плане все более навязчивой политики пантюркизма.

Несмотря на то, что почти во всех областях сотрудничества как на региональном, так и международном уровне, Армения и Иран стараются не только учитывать взаимные интересы и не участвовать в действиях, направленных против какой-то из сторон, но и перманентно стремятся как можно больше укрепить и расширить двухсторонние отношения во всех возможных областях, в новых геополитических условиях на Южном Кавказе присутствует ряд потенциальных рисков и угроз объективного и субъективного характера, которые, в случае неучета или неправильного управления, могут негативно повлиять на в целом дружески-партнерскую повестку отношений между двумя странами.

Потенциальные вызовы и риски, с возможным прямым или косвенным дестабилизационным влиянием на региональную обстановку в целом и на отношения между Арменией и Ираном в частности, формируются не только посредством наличия определенных объективных факторов на Южном Кавказе, таких, как, например, пока еще неразрешенный этно-территориальный конфликт с глубокими историческими корнями в Арцахе, фактически, поблизости от границ с Ираном, но и субъективного вмешательства в разного рода процессы третьих региональных или нерегиональных игроков: например, привлечение террористов из Сирии как турецких сателлитов в приараксскую зону на границе с Ираном, попытки прямого вовлечения тюркоязычных иранцев северо-западных провинций Ирана в антиармянскую деятельность со стороны политических кругов Азербайджана, введение санкций и вероятная угроза войны против Ирана со стороны западных держав, ощутимое турецкое и израильское присутствие в Азербайджане, открытие посольства Армении в Израиле и т.д.  Из основных возможных рисков, имеющих потенциал прямого воздействия на армяно-иранские отношения, можно выделить следующие:

1. несмотря на последнюю войну, пока еще не решенная проблема Арцаха, особенно его статуса, с высоким потенциалом очередного перехода в горячую фазу вооруженного конфликта в непосредственной близости к границам Ирана, с угрозой вовлечения в него тюркоязычных иранцев со стороны Баку и ближневосточных террористов со стороны Анкары;
2. возросшее влияние Москвы на Ереван при ощутимом российском политическом, экономическом и военном присутствии в Армении с реальным риском того, что Ереван впредь будет строить отношения с Тегераном с большей оглядкой на Москву, имея фактически очень узкий коридор для маневра;
3. наличие проамериканских и прозападных лиц в высших эшелонах и части решающих звеньев политической системы Армении, особенно после 2018 года, которые вызывают серьезное недоверие у иранских партнеров;
4. наличие «прагматиков» на высоких постах нынешнего иранского правительства, для которых политические и экономические перспективы в Азербайджане кажутся более привлекательными и которые считают, что экономическое сотрудничество может разгладить серьезные политические проблемы между Тегераном и Баку;
5. возможность продолжения и ужесточения американских санкций, а также вероятная военная угроза со стороны США и его союзников против Ирана, что не только резко ограничит возможности армяно-иранского сотрудничества, но также может привести к серьезным угрозам для южных границ Армении, оставив лишь один – грузинский путь для выхода во внешний мир;
6. планы создания наземного «коридора» Турция – Нахиджеван – Азербайджан через территорию провинции Сюник в Армении в непосредственной близости от армяно-иранской границы, и появление возможных рисков для прямой и непосредственной транспортной коммуникации между Ереваном и Тегераном при возможном открытии нахиджеванского пути из Ирана в Армению;
7. вновь появившиеся угрозы безопасности нынешнего сюникского пути из Армении в Иран после размещения азербайджанских вооружённых сил фактически на участке Горис – Капан этой жизненно важной дороги;
8. наличие определенных лоббистских кругов в обеих странах, продвигающих на разных уровнях – медиа, парламент, общественные круги – интересы третьих сил, не заинтересованных в углублении отношений между Арменией и Ираном.

В плане основной и долгосрочной возможности для армяно-иранских взаимоотношений можно рассматривать создание трехсторонней платформы в политической, экономической и военной сферах, включавшей в себя Армению, Россию и Иран. Союзнические взаимоотношения между Ереваном и Москвой на всех без исключения направлениях имеют огромную стратегическую и региональную важность для обеих сторон. В геополитическом плане данный союз обеспечивает значимую долю потребности Армении в безопасности, особенно в плане ее военной составляющей, а для российской стороны сохраняет возможность широкого присутствия не только на Южном Кавказе, но и фактически на подступах к не менее жизненно-важному с точки зрения российских интересов региону Ближнего Востока. Наличие российской базы на территории Армении, а теперь и миротворцев в Арцахе сдерживает военную угрозу со стороны Турции и Азербайджана, а присутствие российских пограничников на участке армяно-иранской границы в районе Мегри в какой-то мере придает ему статус российско-иранского приграничья.

С учетом опыта довольно непростых исторических отношений с Россией, иранская сторона, хотя в основном с пониманием относится к объективно значимому российскому присутствию в Армении и учитывает российские интересы в регионе в целом, но в некоторых случаях проявляет опасения с учетом тех же исторических стереотипов. В этом плане именно у Армении есть большой шанс стать успешным медиатором или мостом для обеспечения более высокого уровня доверия между Россией и Ираном, «амортизируя» все опасения данных сторон путем создания платформы фактической геополитической оси Москва-Ереван-Тегеран, который может путем взаимодополнения не только нейтрализовать основные общие угрозы, но и служить примером для других заинтересованных сторон.