Призваны ли эти уроки оградить нас от новых бедствий, или мы крутимся как белка в колесе?
Гегам БАГДАСАРЯН
Журналист
Степанакерт-Ереван
44-дневная война стала бедствием, которое наверняка не случилось бы, если мы могли бы извлекать уроки из собственной истории. Оказаться в той же западне спустя 100 лет после Геноцида армян 1915 – признак абсолютной неадекватности мировосприятия и неспособности управлять вызовами и возможностями. А в том, что на деле эта та же западня, несложно убедиться, изучив реалии столетней давности.
“Лучшие традиции» продолжаются. Дабы убедиться, попытаемся понять, какие уроки мы хотим извлечь из последней катастрофы. Направлены ли эти уроки на предотвращение нового бедствия, или мы крутимся, как белка в колесе? Обратимся к ряду наиболее популярных после войны заключений и зададимся вопросами.
Все должны вооружиться, в том числе женщины и дети
Это наиболее распространенное резюме. Тут, однако, возникает совершенно логичный вопрос: чем вооружаться иже с ними – женщинами и детьми? Надо полагать, автоматами Калашникова, потому что вряд ли с таким контингентом можно управлять баллистическими ракетами и спутниками. И что? Будет ли обеспечена наша безопасность, если все мы как один вооружимся? Неужели это и есть главный извлеченный из последней войны урок? Разве использованные противником управляемые со спутников и другими современными воздушными средствами БПЛА и вездесущие спецназовцы подсказывают нам такой вывод?
Я не недооцениваю «калаш», просто хочу сказать, что для управления современным оружием тотальное вооружение не понадобится. Понадобятся взращенные годами специалисты, тщательно подготовленные профессионалы. Понадобится долговременная военная стратегия. А детям лучше учиться в школе, получать современные знания, для чего нужно кардинально реформировать систему образования, модернизировать ее. Ведь для современного оружия нужны современные знания. Словом, понадобится интеллект. Как это ни прискорбно, но придется признать, что войну мы проиграли умом, вернее, отсутствием оного.
Конкретно в случае с Арцахом присутствует ряд нюансов. Тут, конечно, несравнимо важны обучение методам гражданской обороны и создание народной армии швейцарского типа. Но опять же – в контексте общей современной стратегии безопасности.
Мы проиграли, потому что враг ненавидел нас больше, чем мы его
И тут опять возникают логические вопросы. Разве во время первой Арцахской войны враг нас ненавидел меньше, потому и потерпел поражение? Или тогда мы ненавидели врага больше, потому и победили? Неужели нет у нас другого мерила победы и поражения? И кому нужно выносить причины нашего поражения и ошибки на эту плоскость? Долгие годы и десятилетия переводящие стрелки в упомянутом направлении лица обвиняли тех, кто пытался продвигать дискурс о достойном мире. Они срывали всякое обсуждение. А это крайне важное обстоятельство.
Недавние события в очередной раз продемонстрировали, что одной из главных причин наших бед и несчастий является то, что мы не можем обеспечить цивилизованную среду для конструктивно-здоровых общенационально-общегосударственных публичных обсуждений и не можем выбраться из прокрустова ложа «предатель-герой», растаптывая в итоге любую рациональную мысль и идею. Мессиджи о мире «насилуются» именно на этом «ложе». В этом смысле симптоматично звучат слова Игоря Мурадяна: «Выяснилось, что стрелять во врага проще, чем обсуждать судьбы родины с соотечественниками». Недавняя катастрофа, однако, выявила еще одно – в такой среде даже «стрелять во врага» непросто. Новые власти Армении также предпочли стрелять, вместо того, чтобы обсудить с соотечественниками судьбы родины. Но все дело в том, что в случае честного обсуждения с соотечественниками судеб родины, возможно, и не возникло бы необходимости стрелять.
Наши воины в Арцахе совершали беспримерные подвиги в неравном бою. И не потому, что аккурат к войне мы успели создать министерство военно-патриотического воспитания. И вовсе не потому, что они ненавидели врага больше. Просто они родину любили больше. В отличие от собственной власти, которая любила себя в родине, а не родину в себе. Тыл (в прямом и переносном смысле слова) наших солдат не был прикрыт – вот одна из основных причин поражения.
Мир не оценил арцахскую демократию
Дело не только в том же, уже упомянутом адекватном мировосприятии. Вопрос в иной плоскости – демократия должна была служить нам, а не строиться напоказ миру. Но спросите арцахцев об арцахской демократии. И вы услышите горькую правду. Люди много лет играли в эту игру, понимая, что наша ушлая демократия была только для того, чтобы пускать пыль в глаза. Потому что так было надо. И терпели нарушение своих прав, приспособившись к авторитаризму ради надутой демократии. Хотя демократия нужна была для защиты их прав, свободной и достойной жизни.
Родину могут защищать свободные люди, живущие на своей земле свободной, обеспеченной и достойной жизнью граждане. Между тем власти Арцаха годами и десятилетиями «порабощали» людей, держа их в зависимости. Не поощрялась самостоятельность, инициативность, мерилом при отборе кадров была только верность, в итоге искоренялся любой росток самоорганизации, а те, кто не проходил под их меч, лишались перспективы хоть какой поддержки. Человек разумный не был востребованным видом, требовались только исполнители-приставы. И меритократия – как идея государства достойных – по-прежнему остается несбыточной мечтой.
В этом смысле примечателен Гадрутский район, где властвовали почти феодальные порядки. И не случайно именно в этом направлении были самые тяжелые потери и неудачи. Попытаемся вспомнить, какие фигуры тут творили в 1988-м. Сравним Гадрутскую «портретную галерею» того времени со списком тамошних влиятельных лиц последних времен. Блеск и нищета. Первая действительно была «доской почета», а вторая – «позорным столбом». В первом случае население обладало потенциалом самоорганизации, во втором – оставалось бесхозным. И мы еще задаемся вопросом, как такое могло случиться, ищем виновных везде.
И вообще, демократия сама по себе не подразумевает безопасность. В этом контексте демократия – это только возможность сотворить коллективной мыслью современную систему безопасности. Демократия – не цель, а средство. Кроме того, демократия подразумевает становление независимых институтов, а таких институтов не было – их не создали не только в Арцахе, но и в Армении. Демократия – это гарантии широкого участия избирателей в управлении и функционировании политических систем (партисипативная демократия). Того, что не только не удалось, но и не пытались создать даже после смены власти. Так что говорить о демократии мы можем только с большими оговорками.
Надо сразу же начинать готовиться к следующей войне
Есть расхожее выражение: генералы всегда готовятся к прошлой войне. Жуткая правда, особенно для нас. К новой войне мы, мягко говоря, не были готовы. Причем, одно дело – не иметь современных вооружений, а другое – не выработать тактику по защите от современных вооружений противника. Допустим, не было денег, чтобы купить беспилотники (хотя на особняки и хоромы деньги находились), но тактику-то защиты от беспилотников можно было выработать? Не возить солдат большими автобусами, научиться при появлении БПЛА укрываться небольшими группами, заранее выкопать туннели, создать современные убежища в населенных пунктах, изучить последние мировые конфликты на предмет применяемого оружия и защиты от него. Для этого тоже были нужны деньги? Или достаточно было ума?
В лучшем случае наши генералы, вернее, военно-политическое руководство начнет готовиться к прошлой войне – с БПЛА. Но в следующий раз противник может применить химическое оружие массового поражения. И что – после очередной катастрофы мы начнем готовиться к химической обороне? Ну да, а в следующий раз противник может применить роботов.
И что – вот так, задним числом готовиться к войне? В соответствии с данной логикой? Так оно и будет, пока наши суждения о безопасности не выйдут за рамки стереотипа о тотальном вооружении, пока мы недооцениваем политический компонент безопасности.
Наличие военного компонента безопасности, то бишь современной армии, безусловно, важно, но это не единственное условие. Не менее важен политический компонент безопасности, то есть – наличие достаточного ресурса суверенности, способность быть политическим фактором, формирование диверсифицированной системы безопасности. В конце концов, война стала результатом нарушения не только и не столько военного, сколько политического баланса. Варясь в соку собственных мифов и стереотипов, мы так и не заметили, как трансформируется регион, как меняется мир, какие вызовы и шансы несет в себе формирующийся новый миропорядок.
Мы в статусе заложников
Заложничество (безысходность) рождается прежде всего в уме. И его отчуждение тоже нужно начинать с разума. А для этого нужно прежде всего мыслить, задавать вопросы – себе и власти. Когда начинаешь думать и задавать вопросы себе, значит, ты уже психологически готов выбраться из состояния заложника. Когда начинаешь задавать эти же вопросы власти и вынуждаешь ее отвечать, значит, ты уже делаешь первые шаги на пути освобождения. А вопросов масса.
Власти Арцаха призывают сейчас всех арцахцев вернуться. Но не говорят, в каком качестве они рассматривают тех, кто возвращается, и вообще – жителей Арцаха. Как компонент очередного пафосно-патриотической инициативы, внешнего геополитического проекта, или очередного властного бизнес-плана? Поделились ли они с нами, что предусмотрено для безопасной, свободной, благополучной, достойной жизни, для проживания, творения и самореализации на своей земле? И приемлемы ли для нас их представления? Есть ли у власти привлекательная модель жизни в Арцахе? Каково видение достойного мира, нам сообщили? И приемлемо ли для нас это видение, коли нас уведомили о нем? Если нет, то как мы собираемся адаптироваться? Раз уж власть не в состоянии предложить приемлемую модель будущего, то она должна уйти. Иначе получится, что мы в первую очередь ее заложники.
И самое важное. Думаем ли мы сейчас о часе Х, когда российские миротворцы покинут Арцах? Вовсе не факт, что это случится через пять лет, а не раньше. Русские имеют привычку уходить так же быстро, как приходят (почитайте историю). Как мы готовимся к этому дню, и готовимся ли? Кто, к примеру, помнит, что заявлением 10 ноября предусмотрено строительство новой дороги, связующей Арцах с Арменией, кто задает об этом вопросы? Думаем ли мы в суматохе социальных пособий об этом, заставляем ли власти отвечать на эти вопросы? Каждый наш день должен быть посвящен получению ответов на эти вопросы. Мы должны ежедневно заставлять власти отвечать на эти вопросы. Во избежание новых бедствий. И никакой конфиденциальности – нашу судьбу не могут вершить без нас.
Человек оказывается в состоянии заложника, лишь смирившись с реальностью. Не смирившись – он уже не заложник хотя бы в уме. Тем более, если все время держит в уме – Господь велик.
