Ален ГЕВОНДЯН
Эксперт, кандидат политологических наук, доцент
Ереван
Южный Кавказ является органической частью Большого Ближнего Востока и в полной мере несет на себе цикличное воздействие макрорегиональной турбулентности и процессов, связанных с безопасностью. В условиях дефицита безопасности и наличия определенных источников внутренней нестабильности внутрирегиональные субъекты находятся на этапе определения политической ориентации, формирования достижимых планок самодостаточной безопасности, переоценки отношений со странами-партнерами, адекватной оценки вызовов и рисков.Последние годы были полны трансформаций и нестабильности в регионе. Старт был дан «бархатной революцией» в Армении в 2018 году, когда после выдвижения кандидатуры экс-президента Сержа Саркисяна на должность премьер-министра в стране начались массовые акции политического неповиновения, в результате которых к власти пришел руководитель оппозиционной партии «Гражданский договор» Никол Пашинян. В Грузии ситуация была несколько иной: общее недовольство партией «Грузинская мечта» существенно обострилось в результате антироссийского «психоза» в среде части политических сил и общества, когда выяснилось, что часть оппозиции, якобы, пребывает в «политическом флирте» с Москвой. Общая внутриполитическая нестабильность привела к тому, что акции гражданского неповиновения чуть было не парализовали деятельность органов государственной власти. В Азербайджане, где присутствуют глубокие «добрые традиции» авторитаризма, а культ личности поставлен на институциональные рельсы, тоже поняли, что «политический ветер» региональных перемен дует в их направлении, и инициировали институционально-административные трансформации и смену поколений, предполагающие несколько раундов. В итоге на состоявшихся 9 февраля 2020 года досрочных парламентских выборах в очередной раз победу одержала правящая партия «Ени Азербайджан», и политическое будущее в Азербайджане вновь было поставлено на прогнозируемые рельсы.
Отметим, что подобные внутриполитические пертурбации в южно-кавказских странах сопровождались острой конкуренцией между региональными и макрорегиональными акторами. В частности, это, с одной стороны, проявилось в углублении военно-политического компонента в отношениях России и Турции с южно-кавказскими партнерами, а с другой – в попытках изменения соотношения сил на Большом Ближнем Востоке, в частности, вокруг Сирии, уже при активном участии Ирана. Именно в этом контексте выдвижение идеологии неоосманизма президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом и целеположение принятого в 1920 году «Национального обета», а также рост военно-стратегической роли и самостоятельности как на Ближнем Востоке, так и на Южном Кавказе, привели к объективной напряженности, особенно, для официального Еревана. Это получило большую актуальность в контексте пусть даже публично-символических шагов Анкары по оказанию влияния на активизировавшуюся с 2019 года переговорную повестку по НК-проблеме.
Характер и периодичность совместных учений[1] Турции с ее главным партнером на Южном Кавказе Азербайджаном в последние годы (начиная с 2014-го и особенно в 2016-м) являются показателем того, что Турция, активизируя сферу военно-политического взаимодействия, попытается на каком-то этапе, исходя их интересов не столько Азербайджана, сколько обеспечения собственного военного присутствия, предпринять шаги, в том числе, и на «нахиджеванском» направлении. Подобный сценарий, конечно, трудновыполним, но, учитывая влияние на Россию экономических санкций, падение цен на нефть, процессы сверхцентрализации власти в России, вероятность обусловленных этим недовольств в обществе и обострение русско-турецких отношений в Сирии, Анкара может пойти на обострение, с помощью Азербайджана, военной ситуации вокруг НК.
Очевидно, что подобные шаги Анкары отслеживаются и просчитываются как в Москве, так и в Ереване. Именно в этом контексте следует рассматривать, с одной стороны, почти что удвоение потенциала 102-й российской базы в Армении, о чем заявил министр обороны РФ С. Шойгу в ходе визита в Армению в октябре 2019 года. С другой стороны, целеположение Анкары и Баку понятно и Еревану. Понимая ограниченность своих возможностей стратегического уравновешивания Турции, Армения оставляет этот фронт России, сосредотачиваясь на обеспечении военного баланса вокруг Арцаха и выбирая новую, более амбициозную стратегию «превентивной самообороны». Напомним, что она была отражена в заявлении министра обороны Армении Давида Тонояна, озвученном в апреле 2019 года в США – «новая война взамен новых территорий»[2]. Именно в этом контексте следует рассматривать закупку официальным Ереваном в России и поставленных в декабре 2019 года истребителей Су-30 СМ, систем ТОР-М2КМ и Оса-АК[3].
Анкара, которая уже долгое время проводит самостоятельную политику как в отношении своих союзников – США, НАТО, параллельно разыгрывает фактор беженцев в отношениях с ЕС и в особенности Германией, направляет военный контингент в Ливию, чтобы поддержать правительство согласия, оказывает военную помощь Катару в его противостоянии с Саудовской Аравией, на деле руководствуется положениями идеологии неоосманизма и интересами, исходящими из «Национального обета» 1920 года. Именно в этом контексте следует рассматривать подходы Турции в отношении Сирии, когда Анкара на своей границе, за счет территории Сирии, создает зону безопасности, а также обостряет отношения с Россией по вопросу о контроле над Идлибом.
Подобные амбициозные подходы Анкары являются сигналом о том, что, совмещая в своей макрорегиональной политике два направления – ближневосточное и южно-кавказское, Турция будет пытаться на всех треках конкуренции с РФ добиваться выгодных для себя позиций.
В этом контексте очевидно, что политика Турции в отношении Сирии неприемлема для имеющего в регионе стратегические интересы Ирана, поскольку после убийства командовавшего войсками КСИР генерала Сулеймани и эпидемии коронавируса в стране официальный Тегеран понимает, что неудача в Сирии и падение режима Б. Асада в Сирии подготовят почву для того, чтобы, во-первых, на Большом Ближнем Востоке сложился не выгодный с его точки зрения расклад сил, а с другой стороны, это может создать предпосылки для успеха политики противостоящих Ирану государств. В Иране хорошо понимают, что если военный баланс на Большом Ближнем Востоке будет нарушен в ущерб Тегерану, то следует ждать от партнера Анкары и развивающего с Израилем стратегические отношения Азербайджана непредвиденных шагов, в том числе, опять же по наущению Турции, в виде сценария военных действий вокруг НК. Иран прекрасно понимает, что на данном этапе дестабилизация у его непосредственных границ представляет для него угрозу. Следовательно, для Тегерана важно, чтобы Армения была конкурентной в военно-политическом и военно-техническом смысле, чтобы быть в состоянии сдерживать и уравновешивать Азербайджан. В то же время в Иране с тревогой наблюдают, какие отношения Армения после «бархатной революции» установит с Израилем и США, учитывая, что официальный Ереван подтвердил намерение открыть посольство в Израиле.
Амбициозная политика Анкары в упомянутых процессах, которая довольно агрессивно и на разных направлениях добивается определенных результатов, может привести к обострению ситуации на Южном Кавказе. С одной стороны, это может стать логическим итогом ближневосточной дестабилизации, а с другой – быть обусловленной другими причинами, в частности, спадом цен на нефть для Азербайджана, что может привести к социальным недовольствам, и намерением отвести внимание общества от этих проблем. В любом случае следует отметить, что страны Южного Кавказа, учитывая историко-политический опыт и нынешние геополитические реалии, должны в какой-то момент отчетливо осознать, что нерешенные между ними проблемы в условиях больших метаморфоз могут быть использованы даже союзниками для установления выгодного для них соотношения сил, что скажется на внутрирегиональной стабильности и безопасности.
____________-
[1] В 2016 и 2019 гг. были проведены совместные учения, в том числе, с привлечением нахиджеванского гарнизона азербайджанской армии.
[2] Формулу «Территории в обмен на мир» я перефразировал в «Новая война — новые территории», Д. Тоноян, https://www.youtube.com/watch?v=Ym88Qk9IHWs
[3]Республика Армения приобрела беспрецедентное в обозримый период количество вооружений, https://www.aravot.am/2020/02/20/1095370/
