Мкртич КАРАПЕТЯН
Журналист
Ереван
Чрезмерная внутриполитическая напряженность, возникшая в Армении после последней Арцахской войны, судя по всему, проявляет тенденцию к ослаблению, хотя последовавшие после соглашения 9 ноября события имели все шансы превратить внутриполитическую жизнь в Армении в непрекращающийся кошмар.
К неполноценной работе государственных институтов прибавились попытки власти и оппозиции сохранить или захватить власть, что порождает глубокую неопределенность и отсутствие мотивации в государственно системе. В формальном смысле сформировавшая революционным путем власть партия «Гражданский договор» во главе с Николом Пашиняном не смогла и не может сформировать общее пространство с недовольным по каким-то причинам революцией или ее ходом сегментом государственного аппарата и внести свои правила игры, а данный сегмент, аффилированный во многом с прежними властями, в свою очередь, ждет удобного момента, чтобы полностью парализовать государственную машину и сорвать инициативы власти (по каким-то фрагментам это присутствует и сейчас).
Ярким тому примером является судебная власть, которая неприкрыто бросила вызов политической власти. Судебные решения, связанные с известными в обществе фигурантами дел, не только указывают на отношение судебной власти к политической, но и преследуют целый ряд дальних целей, скажем, демонстрация неспособности власти привлечь к ответственности одиозных в глазах широких масс персон, нивелирование и без того неудовлетворительной во многих случаях работы досудебных (следственных) органов, то есть, предпринимается попытка довести ситуацию до точки, когда расследование какого бы то ни было коррупционного дела будет сочтено бессмысленным и бесплодным в судебной инстанции.
Оппозиция и пассивность улицы
Организованные против премьер-министра Никола Пашиняна 17-ю партиями уличные митинги, несмотря на вложенные ресурсы, на данном этапе так и не достигли успеха. Наиболее очевидной из разного рода причин является то, что большинство данных сил и лиц дискредитированы в глазах широкой общественности, что в свое время и стало «причиной» революции. Кроме того, поствоенный шок и проигранная 2 года назад на улице общественная энергия сработали против этих политических сил, и даже полный провал власти в самом чувствительном для армянского народа вопросе не заставил людей присоединиться к этим силам. Среди препятствий следует отметить и опаску некоторых представителей формата 17-и, отказ бросить «в бой» все ресурсы и тактику не жечь мосты с действующей властью. В определенном смысле эти силы сами себя загнали в тупик, отказавшись от досрочных выборов наряду с отсутствием критической массы на улице (хотя эта позиция не окончательная и может измениться). Эти силы выдвигают в качестве условия досрочных выборов отказ власти от организации выборов, что, видимо, не будет принято.
Другой сегмент оппозиции в лице партии «Просвещенная Армения» настроен конструктивно в отношении участия в досрочных выборах. Партия уже заявила о комплектовании избирательных комиссий своими представителями, выдвинув в то же время условие, что выборы не должны состояться, если премьером останется Пашинян. Это, однако, также не является окончательным и неизменным требованием, и, как показывают события, «Просвещенная Армения» больше склонна к участию в досрочных выборах.
Власть
Хотя власть считает ответственной за тяжелое поражение в арцахской войне себя, но формы и сроки ответственности правящая сила максимально размывает. Так, рассматривая досрочные выборы как способ политической ответственности, один из представителей правящей силы – Ален Симонян – заявил, что «власти пойдут на досрочные выборы при условии, если парламентская оппозиция не выдвинет своего кандидата в премьер-министры».
Какие задачи решает партия «Гражданский договор», выдвигая условия для организации выборов и уклоняясь от досрочных выборов, которые она считает формой политической ответственности? Одним из ответов на этот вопрос может стать то, что правящая сила, получив первые негативные сигналы об организации досрочных выборов, пытается разыграть это обстоятельство, демонстрируя деструктивность оппозиции, и тем самым избежать выборов. Это позволит сохранить большинство – 83 мандата, учитывая, что на предстоящих выборах, когда бы они ни состоялись, «Мой шаг» вряд ли наберет 70% голосов. Следовательно, почему бы не сохранить мандаты, которых сейчас больше, тем более что на улице пока нет критической массы. По сути, власть решила измерять общественное недовольство слабым представительством 17 партий на улице. Такой подход, однако, не только не указывает на реальную картину в обществе, но и вновь переводит политический процесс в пространство борьбы «революционеров с реакционерами», вытесняя из содержательной политической конкуренции здоровые силы.
В то же время, заявление Алена Симоняна указывает на снижение уровня доверия к парламентскому большинству. Выдвигая в качестве предусловия отказ оппозиции от выдвижения собственного кандидата в премьеры, власть пытается нивелировать риски голосования части депутатов от правящего большинства за этого самого кандидата. Возможно, досрочные выборы порождают риск и голосования за другого кандидата от фракции «Мой шаг», но это не значит, что отказ оппозиции выдвинуть своего кандидата перекроет «текучесть кадров» и нежелательное голосование правящей фракции. В конце концов, при наличии необходимых голосов и кандидата можно начать и процедуру импичмента нынешнего премьера, а некоторых депутатов от фракции «Мой шаг» в этом можно заинтересовать обычными финансовыми методами.
Для оппозиции приемлемой может стать замена Никола Пашиняна на посту премьера другим представителем его политической команды. Этот сценарий, однако, нереалистичен – из-за сохраняющегося в обществе позитивного отношения к образу Пашиняна, его харизмы и публичной неприемлемости других лиц из его команды.
В качестве решения можно предложить и конституционные поправки, изменение парламентской модели управления в стране и возврат к полупрезидентской модели, после чего – проведение президентских выборов. Это позволит снять зависимость политических решений от парламентского большинства, страхи оттока депутатов из фракции и сформировать власть. «Решением» политического кризиса может стать также отказ от каких-либо действий и сохранение нынешнего расклада с тем же правительством (либо с косметическими изменениями), с тем же парламентом, той же «оппозицией» и подготовкой к очередным выборам. Но это было бы худшим вариантом: борьба между не особо справляющейся с управлением процессами властью и обладающей колоссальными финансовыми и медиа-ресурсами оппозицией будет, подобно бомбе замедленного действия, разлагать и без того плохо функционирующие, проходящие через поствоенный шок государственные институты, множество реформ будет торпедировано, оставив Армению в водовороте вечной борьбы за власть одних и тех же лиц и группировок.
После заявления 9 ноября оппозиционные круги методично направляют сигналы и силовым структурам — призывая всех, от армейских генералов до рядовых полицейских, «взять власть» или не выполнять приказы. Но, судя по изменению лексики оппозиции, надежды на силовиков оппозиция сменила на жесткую критику и гнев в их адрес, что позволяет предполагать, что данный сценарий не был сочтен реальным, а почему – тема для другого обширного разговора.
Преодоление внутриполитической напряженности в Армении является важным фактором и в контексте арцахского урегулирования. Участие новой власти сообщит переговорам новое дыхание, сможет внести новые идеи и сигналы, между тем наличие внутриполитической нестабильности будет мешать достичь окончательных решений и договоренностей на переговорах, что обусловлено опасениями изменения политического курса следующей властью. Действующие власти, однако, могут избегать в переговорах нежелательных договоренностей, обуславливая это отсутствием сформированной власти. Несмотря на это, даже если будет найдено инклюзивное решение политического кризиса, политическая атмосфера в Армении еще долго не сможет сбросить с себя груз споров о последствиях и результатах арцахской войны, поисков виновных, традицию проклятий и оскорблений в адрес оппонентов.
