Аналитикон
  • Главная
  • Архив
    • Архивы(2009-2011)
  • О нас
  • Связь
  • Публикации
    • Редакция
    • Статьи
    • Перепечатки
  • Выбор редактора
  • Русский
Безрезультатно
Просмотреть все результаты
Аналитикон
  • Главная
  • Архив
    • Архивы(2009-2011)
  • О нас
  • Связь
  • Публикации
    • Редакция
    • Статьи
    • Перепечатки
  • Выбор редактора
  • Русский
Безрезультатно
Просмотреть все результаты
Аналитикон
Безрезультатно
Просмотреть все результаты

Арабская весна усилила демократический императив в странах Южного Кавказа

marut
Март 2012

Гия НОДИЯ
Экс—министр образования Грузии, директор Международной школы Кавказских исследований
Тбилиси

 

— Как по-вашему, какие основные события произошли в прошлом году в странах Южного Кавказа?

— Каких-то радикально важных событий, которые стали бы поворотными, наверное, не было. В Грузии наблюдалось внутриполитическое затишье и, в целом, достаточно стабильные отношения со странами региона. Можно отметить некоторую нервозность, повышенную напряженность вокруг Карабахского конфликта, отношения между Арменией и Азербайджаном, в общем, были основой для беспокойства. Кроме того, в региональном плане важное место занимала политика Грузии в отношении Северного Кавказа. В 2011 году грузинский парламент признал геноцид черкесского народа, что, наверное, с точки зрения региональной политики было достаточно важным фактором.

— Оказала ли «арабская весна» определенное влияние на страны Южного Кавказа? По крайней мере, оппозиционные силы региона очень часто намекали на ее повторение в своих странах…

— «Арабская весна» — она арабская в том смысле, что демонстрационный эффект, который имела революция в Тунисе, распространился на арабские страны, но не за пределы арабского мира. То есть, с данными событиями идентифицируют себя арабские государства и народы этих стран. Несмотря на то, что эти страны по-своему разные, их объединяет некая общая траектория развития, в то время как страны Южного Кавказа развиваются в несколько другом направлении, и народы наших стран не идентифицируют себя с народами арабского мира. Потому эффекта в отношении стран Южного Кавказа не было и прямого влияния на наш регион они не оказали. Хотя, конечно, в целом, можно сказать, что арабские события – повод к размышлению для всех авторитарных режимов во всем мире.

— Официальный Тбилиси в прошлом году заявлял, что Грузия может сыграть роль посредника в урегулировании Карабахского конфликта. Насколько это реально?

—  Я думаю, что какой-то решающей роли Грузия играть не может в этом очень сложном вопросе. И здесь проблема заключается не в недостатке посредников, а в том, что нет достаточной мотивации для решения этого конфликта у всех сторон. Конечно, то, что вокруг Карабаха происходит некоторое нагнетание напряженности и тенденция негативная – предмет серьезного беспокойства для Грузии. Любое «горячее» возобновление конфликта будет иметь катастрофические последствия для всего региона в целом, в том числе, и для Грузии. И если Грузия сможет внести хотя бы минимальную лепту если не в решение конфликта, а хотя бы в предотвращение негативного сценария, то это уже будет очень важным. Но сказать, что Грузия может серьезно повлиять на разрешение конфликта, на то, чтобы стороны достигли соглашения – мне это представляется нереалистичным.

— Период после российско-грузинской войны 2008 года по 2011 включительно протекал достаточно мирно. Как вам кажется, электоральный цикл 2012-2013 годов в странах региона, в России не может ли повлечь за собой эскалацию в конфликтных зонах?

— Выборы могут иметь какое-то дестабилизирующее влияние в тех странах, в которых демократия еще не устоялась, или в тех, в которых о ней вообще преждевременно говорить. Нельзя исключить того, что некоторый дестабилизирующий эффект выборы могут иметь в тех или иных странах, прежде всего, наверное, в России. Но я не вижу высокой вероятности того, что выборы в какой-либо из стран повлекут за собой региональную дестабилизацию.

— А может измениться политика Москвы по отношению к странам Южного Кавказа после мартовских выборов президента России?

— Несмотря на то, что протестное движение в России усилилось, тем не менее, Путин остается фаворитом. И если он, как ожидается, станет опять президентом, то нет никаких признаков того, что будут какие-либо изменения во внешней политике России. Путин выиграет выборы, но его режим станет слабее, чем был до сих пор. И не исключено, что он захочет компенсировать эту слабость внутри России более наступательной и имперской политикой вне своей страны. На это указывает и его идея создания Евразийского союза. Но мне кажется, что у России нет новых ресурсов для того, чтобы изменить ситуацию на постсоветском пространстве и, в частности, в регионе Южного Кавказа. Я не вижу тенденции к увеличению влияния России.

— Практически весь прошлый год шли разговоры о возможной войне в Иране. Если это произойдет, то какое влияние война окажет на регион?

— Мне кажется, что перспектива войны в Иране – самый опасный фактор для региона. Это соседняя страна, Армения и Азербайджан непосредственно граничат с Ираном. Потому в эти страны могут хлынуть потоки беженцев, могут быть и другие основания для дестабилизации. В Грузии существует беспокойство, что война в Иране может быть использована Россией как предлог для вторжения, — хотя бы для того, чтобы создать коммуникационный коридор с российской военной базой в Гюмри. Думаю, основания для серьезного беспокойства есть у всех стран Южного Кавказа.

— А насколько опасен фактор российской базы в Гюмри для Грузии?

— Я думаю, что это в некоторой степени бомба замедленного действия, которая может как и остаться таковой, так и в случае дестабилизации ситуации в регионе может сдетонировать. Один из таких негативных вариантов – возможная война в Иране…

— О чем говорят участившиеся контакты официального Тбилиси с США? Это послания Вашингтона Грузии или же сигналы Москве?

— Конечно же, это сигналы как для Грузии, так и для Москвы, но разного содержания. Мне кажется, что в целом это знаки нормализации ситуации после войны 2008 года, которая всех напугала, но не привела к серьезным изменениям и сдвигам в региональной политике. Была так называемая перезагрузка отношений США и России, которая, с чем согласны большинство экспертов – благополучно закончилась. Сама метафора «перезагрузка» означает, что долго она продолжаться не может…

Те интересы и столкновения интересов, которые существовали до 2008 года и, в некоторой степени, привели к войне 2008 года, — они остаются. Так что, Грузия остается союзником НАТО, Евросоюза и Запада в целом, и не собирается менять свою внешнеполитическую ориентацию. Россия недовольна, и ее надежды на то, что война-2008 пресечет попытки Запада распространить свое влияние на Южный Кавказ, не оправдались. Таким образом, общая ситуация, группы интересов остались примерно теми же, какими были до войны.

— Прошлый год отличался определенной активизацией оппозиции во всех странах Южного Кавказа. Имеют ли оппозиционные силы шанс получить больше мест на парламентских выборах и изменить политический расклад в своих странах?

— Я не могу говорить об активизации оппозиции в Грузии. Наоборот, до октября здесь наблюдалась некоторая апатия в оппозиционном лагере. Появление Бидзины Иванишвили привело к некоторым надеждам в оппозиции. Но мне кажется, то, что мы видим со стороны Иванишвили, заставляет думать, что надеждам оппозиции не суждено будет сбыться в том смысле, что он не является сильным политическим игроком. Возможно, по сравнению с сегодняшней ситуацией, несколько увеличится доля оппозиции в грузинском парламенте, но каких-то принципиальных изменений в расстановке сил пока не видно. Я не могу сказать, что пристально слежу за внутриполитической жизнью в Азербайджане и Армении, но и там нет признаков радикального усиления оппозиции.

— В прошлом году муссировалась тема возможного открытия армяно-турецкой границы, президент Медведев провел встречи с президентами Алиевым и Саргсяном по урегулированию карабахского конфликта, но никаких сдвигов не произошло. Может ли произойти какой-то прорыв в этом году, в том числе, и в направлении конфликтов в Абхазии и Южной Осетии?

— К сожалению, я не вижу оснований для оптимизма. Абхазский и югоосетинский конфликты глубоко заморожены в том смысле, что какие-либо подвижки в них полностью зависят от изменений в российско-грузинских отношениях, а здесь пока нет надежды на потепление. Ситуация с карабахским конфликтом в какой-то степени обстоит даже хуже, поскольку существует опасность возобновления войны. Надеюсь, этого не произойдет, но, во всяком случае, не приходится ждать принципиального улучшения ситуации.

Турецко-армянский процесс давал некоторые надежды на улучшение ситуации на Южном Кавказе, но опять-таки, камнем преткновения оказалась неурегулированность карабахского конфликта, что не позволило достичь серьезного прогресса в этом направлении. Тем не менее, тот факт, что обе стороны были близки к достижению определенного соглашения, привел к некоторому потеплению отношений между Турцией и Арменией. Но это имело и негативные последствия, так как создало больше оснований для нервозности в Азербайджане. Поэтому, в сумме, не привело к улучшению атмосферы в регионе в целом. Увы, пока я не вижу оснований для каких-то позитивных сдвигов…

— Вы считаете, что режим Путина в России будет слабеть. Может ли это стать определенным толчком для активизации Запада на Южном Кавказе?

— Никаких скачкообразных движений не будет. Одной из важных тенденций после войны 2008 года стала постепенная активизация Евросоюза на Южном Кавказе. ЕС вообще медленно действует, но, с другой стороны, если его влияние начинает распространяться, то это надолго. Эта тенденция будет продолжаться.

Что касается США, то многое зависит от исхода президентских выборов. Я думаю, улучшение отношений между Грузией и США уже произошло – если сравнивать с первым периодом работы администрации Барака Обамы. Это можно связать и с предвыборным циклом в США, так как Обама был объектом критики со стороны Конгресса в своей политике по отношению к Грузии. Если президентом США останется Обама, что вполне вероятно, то серьезной активизации Вашингтона предвидеть не приходится, но серьезное решение, которое было озвучено во время встречи Обама-Саакашвили по соглашению о свободной торговле между нашими странами, активизации оборонного сотрудничества – означает тенденцию к усилению влияния США, а не наоборот.

— Может ли оказать негативное влияние на наш регион нарастающий экономический и финансовый кризис в Европе?

— Без сомнения. Если существующие опасения оправдаются, кризис в Европе и еврозоне будет иметь серьезные политические последствия. Если надежность европейского проекта будет поставлена под сомнение, то это как политически, так и экономически отразится на Грузии. Многие граждане Грузии живут и работают в странах Европы, присылают домой деньги, что является важным экономическим фактором для Грузии.

Если у европейских инвесторов существуют планы вложений в Грузию, то кризис, конечно же, не будет способствовать реализации этого. Грузинское правительство, без сомнения, с опасением наблюдает за событиями в Европе. Думаю, и правительства других стран Южного Кавказа также пристально наблюдают за ситуацией в Евросоюзе. Но, мне кажется, для Грузии в большей степени, с точки зрения ее общего развития, особо важны отношения с Европой.

— Что вы могли бы назвать основным уроком 2011 года для стран Южного Кавказа?

— Конечно же, если брать «арабскую весну», хотя это прямым образом не отразилось и, наверное, не отразится на регионе, тем не менее, эти события усилили императив развития демократии в наших странах. Внутренняя и долгосрочная стабильность государств в современном мире возможна лишь на основе развития демократических институтов. Недемократические страны могут быть относительно стабильны сравнительно долго. Пусть — десятилетия. Но, в конечном счете, долгосрочная стабильность основана только на демократическом фундаменте.

Беседовал Ираклий Чихладзе

Նմանատիպ  նյութեր

Юмор как средство преодоления коллективной травмы

Юмор как средство преодоления коллективной травмы

Декабрь 2023

Психологи считают, что когда человек шутит о своей болезни, он умаляет ее серьезность. Развивая эту мысль, можно сказать: когда человек...

Читать больше

Мир и его противники

Ноябрь 2023

      Эдгар ВАРДАНЯН Политолог, независимый исследователь Ереван   Внимание на международной арене к вопросу урегулирования отношений между Арменией...

Читать больше
Встреча Пашинян-Алиев в Брюсселе: станет ли европейская платформа альтернативой

«Президент Грузии освободилась от «комплекса Иванишвили» и назвала все своими именами». Мнение

Ноябрь 2023

Политолог и бывший советникБидзины Иванишвили Гия Хухашвили заявил в программе «Палитраниус», что президент Грузии Саломе Зурабишвили наконец избавилась от «комплекса Бидзины» и «назвала...

Читать больше
Заложники радикализма: трагедия на Ближнем Востоке

Заложники радикализма: трагедия на Ближнем Востоке

Октябрь 2023

Микаел Золян Пару месяцев назад мне довелось написать для одной телекомпании текст о ближневосточном конфликте, который должен был повествовать о...

Читать больше

О нас

Журнал для мыслящих и неравнодушных людей

Периодические издания

  • K 2024 году – Арцах без армян: надежды на мир и восстановление прав
  • Триединая сверхзадача Республики Армения на 2024г
  • Армения и Азербайджан на пороге 2024-го: мир или новая война?

Обратная связь

+374-479-42693

[email protected]

© All rights reserved 2022 | The Analyticon.

  • Главная
  • Архив
    • Архивы(2009-2011)
  • О нас
  • Связь
  • Публикации
    • Редакция
    • Статьи
    • Перепечатки
  • Выбор редактора
  • Русский

© All rights reserved 2022 | The Analyticon.