Гегам Багдасарян
Участие – краеугольный камень
История возникновения межэтнических конфликтов, а также опытных урегулирования показывает, что стороны конфликта, как правило, четко формулируют свои права и претензии, не придавая важности позиции противоборствующей стороны. Выход из сложившейся ситуации, другими словами, – решение конфликта, каждая сторона видит в свете именно своих прав и требований. В этой системе прав и требований нет места правам и претензиям другой стороны. Как считает конфликтолог Клем Маккартни, «Они «выстраивают» свою версию конфликта и его истории, отражающую предпочтительное для них видение конфликта и оправдывающую их сегодняшние действия и предлагаемые решения. В большинстве своем такие версии-нарративы в целом не отрицают фактов, однако смысл, которой они вкладывают в эти факты, может быть разным[1]».
В каждой конкретной системе прав и претензий не только не находится места для прав и чаяний другой стороны, но и редко бывает, чтобы одна из сторон конфликта предложила свое видение выхода из ситуации…другой стороне. Обычно такое видение, пути урегулирования представляются посредникам и международным заинтересованным структурам. Разница нехитрая: предлагая противоборствующей стороне свое видение решения проблемы, ты не можешь не учесть ее интересы. Такая форма общения предполагает определенную степень объективности и поиска общих нарративов.
Баскское урегулирование в этом контексте выгодно отличается от других конфликтов, по крайней мере, в последнее время. 11 июня 2013 года баскское правительство предложило «План мира и сосуществования на период 2013-16 гг.». Это не просто документ для галочки-показухи, при помощи которого власть одной из сторон конфликта пытается выглядеть более приглядной в глазах мирового сообщества.
В отличие, к примеру, от карабахского урегулирования, которое является одним из наиболее закрытых переговорных процессов, в баскском урегулировании особое место принадлежит обществам конфликтующих сторон (“Проблема в структуре переговорного процесса. Президенты Армении и Азербайджана придали ему крайне приватный и конфиденциальный формат, освобождающий их от политической подотчетности обществу у себя дома. В основном, именно они ведут переговоры: определяют, что сказать о них публике, задают темп и никак не расплачиваются за провал усилий посредников”[2]). И не случайно баскское правительство хотело, чтобы этот план укоренился в процессе общественного и политического участия. Именно участие является краеугольным камнем и существенной частью «Плана мира и сосуществования».
Эта принципиальная позиция баскских властей проявилась еще задолго до «Плана мира». Вот что в 2009 году рассказал армянским журналистам советник президента Страны Басков Горка Эспаяу Идайоага: “Президент страны решил взять в свои руки рычаги по изменению ситуации. Он подготовил дорожную карту урегулирования конфликта, предложив увеличить участие гражданского общества и, таким образом разделив урегулирование проблемы между политическими партиями и гражданскими объединениями”[3].
В карабахском урегулировании принято считать, что руководства готовы к компромиссу, а общества – нет. Такое суждение крайне односторонне, ибо неготовность общества – это, в первую очередь, результат деятельности властей. Но нас интересует другой аспект этой проблемы. Общества в НКР, Армении и Азербайджане не информированы о переговорном процессе, и потому, по определению, не могут быть готовыми к компромиссам. В свое время первый президент Армении Левон Тер-Петросян говорил, что в Армении и НКР только шесть человек осведомлены о нюансах карабахского урегулирования (наверное, столько же, а может быть и меньше – в Азербайджане). В таких условиях говорить об участии обществ можно только с большой оговоркой.
В Стране Басков, по всей вероятности, изучили опыт урегулирования других конфликтов и пришли к выводу, что любое соглашение, достигнутое между политическими руководствами конфликтующих сторон, ничего не значит без общественного согласия. В «Плане мира», акцентируя внимание на общественном участии, баскское правительство пытается добиться того, чтобы к окончанию срока действия этого документа отличающиеся на сегодняшний день взгляды максимально сблизилось или совпали. Это очень трудная задача, учитывая баскские реалии.
В своей книге «Баскский конфликт» (из серии «Научная школа МГИМО») Сергей Хенкин говорит о сообщественной демократии: «В таких обществах стабильная демократия и надежная управляемость достигаются путем формирования сообщественной демократии, включающей принципы большой коалиции, взаимного вето, пропорциональности как главного критерия политического представительства и высокой степени автономии каждого сегмента. Препятствие на пути реализации сообщественной демократии в этом испанском регионе состоит, прежде всего, в амбициозном, конкурирующем поведении политических элит (в особенности националистических), не стремящихся к урегулированию разногласий. Сказывается и присутствие агрессивного радикально-националистического меньшинства, борющегося за независимость региона и не признающего никаких «коалиционных формул». Играет роль также отсутствие укоренившихся исторических традиций консоциативной демократии в баскской политии”[4].
Ради предсказуемого прошлого
В советское время была шутка о том, что у советского народа не только непредсказуемое будущее, но и непредсказуемое прошлое (намек на все новые толкования и фальсификации истории). В межэтнических конфронтациях переоценка прошлого часто оборачивается пересмотром истории.
Во время урегулирования конфликтов очень важны попытки совместного объективного взгляда на прошлое, ибо именно там находятся не только истоки противостояния, но и ключи выхода из него. Еще более важна критическая оценка прошлого и укоренение его нового нарратива. Одна из приоритетных стратегических целей «Плана мира и сосуществования» как раз и заключается в том, чтобы внести вклад в критический нарратив о прошлом. И первый шаг к такому нарративу – создание условий, позволяющих отразить различные мнения. В «Плане мира» учтены все риски и опасности переоценки прошлого (попытки оправдания или уравновешивания одного нарушения другим, а также минимизация или сокрытие существования определенных нарушений с тем, чтобы предотвратить их использование в качестве аргумента для оправдания других нарушений), потому и предлагается рассмотреть прошлое через призму правды и ответственности. Это и есть основа баскского «этического минимума».
Утверждая, что платой за построение будущего не может быть отсутствие памяти о прошлом или пренебрежение тем, что уже существует, «этический минимум» может быть определен следующим образом: «Стремиться к созданию общей памяти в качестве способа облегчения несправедливого страдания жертв, предотвращения безнаказанности, достижения мира и демократического сосуществования. Эта память должна послужить делу осмысления и формирования будущего без якорей, привязывающих нас к событиям прошлого». (План мира и сосуществования на период 2013-16 гг).
Такой подход, кроме всего прочего, помогает понять боли, страхи и ожидания каждой стороны конфликта. Согласно «Плану мира», существует основное правило, которое помогает управлять прошлым. В этом правиле различают три компонента: объективные факты, субъективное восприятие и совместную оценку.
Хуан Хосе Ибарече, президент Страны Басков, выступая на встрече с родственниками жертв противостояния, заявил: «Демократия не может вернуть вам то, что вы потеряли, но вы можете быть уверенными, что память о ваших родных навсегда останется в наших сердцах. Потому что мы уверены, что мир и сосуществование могут быть основаны на правде и справедливости»[5].
В этом же направлении баскский премьер в своем обращении во время дебатов об общей политике обратил внимание на следующие аспекты: · «Мир и сосуществование требуют признания неправомерности насилия, признания причиненного вреда и достоинства жертв, которые все заслуживают право на правду, правосудие и компенсацию”.
Пожалуй, в карабахском урегулировании тоже следовало бы начинать с “примирения с прошлым” и составления “этического минимума”.
Микросоглашения вместо «всего и сразу»
У современного российского сатирика Михаила Жванецкого есть известное высказывание: «Хочешь всего и сразу, а получаешь ничего и постепенно». К сожалению, этим мудрым советом пренебрегают противоборствующие стороны. В частности, в карабахском урегулировании такой тактики придерживается азербайджанское руководство.
Важным инструментом баскского урегулирования является метод микросоглашений. Предложение микросоглашений– “это рабочий метод, который позволяет использовать небольшие «кусочки соглашений» для достижения, в конце концов, основного, прочного и непротиворечивого консенсуса”[6]. Эта методология основана на трех категориях целей: микросоглашения по общему пониманию прошлого, по нормализации текущей ситуации и по этическим и неполитическим принципам будущей согласованной позиции.
Противоречия и доверие во время диалога
Баскское правительство считает, что ясный диалог –это инструмент устранения разногласий и достижения консенсуса. Понимая, что абсолютное согласие невозможно и что в плюралистическом демократическом обществе расхождения будут почти по всем вопросам, баскское правительство уверено, что плюрализм требует минимального консенсуса, чтобы определить положение дел и правила игры, поэтому принцип противоречия должен быть компенсирован принципом базового доверия. Переход от недоверия к доверию – это проблема, разрешению которой стремится содействовать «План мира», и сосуществования. Максимальным достижением будет создание условий для базового доверия с целью совместного участия в процессе поиска согласованной позиции.
Этим и отличается баскское урегулирование от карабахского. В карабахском урегулировании международные посредники – сопредседатели Минской группы ОБСЕ – длительное время обсуждают так называемые мадридские принципы в условиях информационной войны между сторонами конфликта и перманентных перестрелок на границе, словом – в отсутствии минимального доверия между противоборствующими сторонами; между тем, целесообразнее было бы начинать со смены атмосферы в общественных настроениях и наведения мостов доверия между конфликтующими обществами.
“Мы должны преодолеть недоверие, являющееся неотъемлемой частью нашей реальности, и создать климат базового доверия как минимум среди всех политических традиций данной страны, чтобы достичь нормализации общественного аспекта сосуществования. Недоверие доминирует над политическим сценарием и нейтрализует его. Оно основано на четко идентифицируемых и во многих случаях вероятно оправданных страхах. Кроме того, эти страхи не являются общими, поскольку, в зависимости от их содержания, они оказывают влияние только на одну или другую группу людей. Именно по этой причине озабоченности и волнения одних могут оказаться нерелевантными для других или не услышанными ими”, – говорится в «Плане мира»[7].
Как же перебороть недоверие? «Есть только один способ разрешения этой проблемы: говорить ясно и открыто. Мы должны ясно отвечать на вопросы, которые провоцируют страх или недоверие у наших политических оппонентов»[8].
Кроме диалога в «Плане мира», подчеркивается важность укрепления общественно-образовательной ответственности. Алекс Караскоса, руководитель отдела мира и культуры Фонда Музея мира в Гернике, подтверждает многообразие миротворческих инициатив. Есть множество проектов, с помощью которых происходит трансформация общественных настроений посредством культуры и образования, цель которых – нейтрализовать жесткое сопротивление[9].
Медиа-площадка исцеления
СМИ, в том числе новые медиа, являются диалоговой площадкой, где продвигаются новые процессы – развитие идей ценности мира и ненасильственной трансформации конфликта, шаги по «исцелению». Именно СМИ были катализаторам и в процессе общественного и политического участия. Роль как традиционных СМИ, так и новых технологий и социальных сетей неоценима в открытии политических дебатов для широкой публики и привлечения общественности. Не случайно, в «Плане мира», особое место уделяется сотрудничеству с баскским телевидением (EiTB) и другими СМИ в деле повышения информированности общественности.
Паул Риос, директор организации Локарри, рассказывает о взаимоотношениях миротворческих организаций и СМИ:
«У нас в стране очень большой плюрализм. Некоторые СМИ защищали позицию официального Мадрида. Мы поняли, насколько важна поддержка СМИ. Поэтому мы уделяли сотрудничеству со СМИ большое внимание. Давали им не только информацию, но и анализ. Чтобы заручиться поддержкой СМИ, сначала нужно было заручиться их доверием. Что касается новых медиа, то 6 лет назад мы провели эксперимент – выработали специальную стратегию для нью-медиа. Идея была такова – создать платформу, где люди могли бы обмениваться мнениями, дискутировать. Мы также использовали социальные сети, создали блог, где самые разные люди высказывали свою точку зрения. Это было в тот период, когда не было особых надежд на урегулирование проблемы. Но мы сознательно пошли на общественный диалог – пытаясь там найти ресурсы примирения»[10].
Естественно, в условиях плюрализма СМИ доступны для всех слоев населения, для каждой политической силы, для каждого мнения и позиции, в том числе – самых радикальных и националистических. Но, во-первых, это происходит в рамках вышеупомянутого «этического минимума», а во-вторых, именно дискуссия способна вести к коллективному поиску выхода из ситуации и отказа от диктата той или иной идеи. Главное в этих дискуссиях – право принятия коллективного решения. Именно на этом делает акцент Лола Гомез из партии “Объединение трудящихся-патриотов”: «Самоопределение не имеет никакого отношения к независимости. Самоопределение фактически означает право нашего народа, наших граждан принимать решения»[11].
«Я, как и многие, сторонник независимости, но вынужден буду как-нибудь смириться с реалиями, – говорит Хосе Мари Эспарза Забалеги, писатель, автор книги «Сто причин для того, чтобы не быть испанцем», – если будут созданы демократические условия, и мы получим право на самоопределение. Пусть наша судьба решится демократическим путем: останемся мы в составе Испании, будем ли каким-то образом связаны с Испанией и Францией или приобретем независимость?»[12].
В Стране Басков диалог возведен в ранг главного инструмента устранения разногласий и достижения консенсуса, потому и создаются условия для выражения различных мнений. И медиа являются главной площадкой такого диалога. Они способствуют максимальному сближению противоречивых взглядов – для достижения, в конце концов, прочного и непротиворечивого консенсуса.
[1]«Механизмы общественного участия и многоканальной дипломатии в мирных процессах: уроки из Северной Ирландии», февраль, 2014, International Alert, Клем Маккартни, статья «Как мы оказались в этой ситуации?», стр. 5.
[2] Томас де Ваал, “Черный сад: Армения и Азербайджан между миром и войной”, РОССПЭН. Москва, 2014, с. 361
[3]“Интерньюс-Армения”, фильм “Обыкновенная утопия”, 35.22. (фильм финансирован посольством Великобритании в Армении), http://vimeo.com/61610186
[4]Сергей Хенкин, «Баскский конфликт» (из серии «Научная школа МГИМО»), https://www.facebook.com/l/RAQGbRuR6AQFvjmf214gYAeKPASRFpo3w734ee2bwns03rw/www.mgimo.ru/files/210060/Basque-conflict_Henkin.pdf
[5]“Интерньюс-Армения”, фильм “Обыкновенная утопия”, 38.00.http://vimeo.com/61610186
[6]«План мира и сосуществования на период 2013-16 гг.».
[7]Ibid.
[8]Ibid.
[9]«Интерньюс-Армения», фильм «Обыкновенная утопия», http://vimeo.com/61610186, 40.25.
[10] Скайп-интервью автора с Паулом Риосом, директором организации Локарри (20.10.14.)
[11] “Интерньюс-Армения”, фильм “Обыкновенная утопия”, http://vimeo.com/61610186, 42.10.
[12] “Интерньюс-Армения”, фильм “Обыкновенная утопия”, http://vimeo.com/61610186, 18.02.
