Чтобы страна не превратилась в авторитарный бизнес-проект
Гегам БАГДАСАРЯН
Главный редактор журнала «Аналитикон»
Степанакерт
Руководство НКР не упускает повода заявлять об экономическом развитии и по понятным причинам избегает такой деликатной темы, как право чиновников заниматься бизнесом. На это обстоятельство особого внимания не обращает и общество, хотя не нужно большого ума, чтобы понять — главным препятствием для экономического развития является как раз сращение власти и бизнеса.
В условиях подобного сращения экономика просто умирает, ибо сращение – прямой путь к монополизации экономических отраслей и исчезновению конкуренции. О какой конкуренции может идти речь, когда одни и те же люди объявляют тендеры, участвуют в них и осуществляют надзор. Самым печальным последствием данного явления является то, что не только экономика не становится конкурентнее, но и страна в целом. Отсутствие конкуренции очевидно и в других сферах общественной жизни, в которых ее заменила банальная ротация. И если судьей при конкуренции является рынок, то ротацию осуществляют власти.
Но в последнее время стали появляться интересные нюансы и тенденции. В свое время власти страстно отрицали очевидный факт того, что чиновники занимаются бизнесом. Очевидный, потому что в Степанакерте по именам знают чиновников, которым принадлежат рынок, заводы, такси-сервисы, кафе и прочее. Для этого не нужно быть сильно информированным, потому что этих чиновников нередко можно увидеть средь бела дня распоряжающимися на собственных объектах.
Как бы то ни было, раньше власти пытались убедить общество, что тот или иной объект принадлежит не тому или иному чиновнику, а его брату, соседу или теще. Отрицали, потому что не могли не отрицать, ибо карабахское законодательство воспрещает официальным лицам заниматься бизнесом.
Но в последнее время стала наблюдаться странная тенденция. Сначала впечатление было такое, будто кто-то просто оговорился, не подумав. Но постепенно приходишь к выводу, что это продуманная политика, и наше руководство намерено неким образом легитимизировать беззаконие, убедить общество, что в предпринимательской деятельности государственных чиновников нет ничего предосудительного. В этом направлении подготовительная работа уже проводится — с целью сформировать соответствующее общественное мнение.
В качестве примера приведу фрагменты из двух интервью на радио «Свобода».
Сначала цитата из слов президента НКР Бако Саакяна.
Саакян – Представители власти, правительство – это часть наших граждан, и если они достигают чего-то кропотливым трудом, то это можно только приветствовать. Я против того, чтобы представители власти использовали властные рычаги и добивались успеха подобным путем. Но если это результат их труда, в том числе, бизнеса, если эти блага создаются путем вовлечения их семей в деловой мир, я буду не критиковать, а приветствовать. (http://www.azatutyun.am/content/article/24647807.html)
Обратите внимание, президент страны не критикует, а приветствует.
В том же духе и логике – интервью премьер-министра Ара Арутюняна։
По просьбе радио «Свобода» Ара Арутюнян прокомментировал недовольства в свой адрес, касающиеся того, что премьер занимается частным бизнесом. Премьер считает, что недовольств не так много. Экономист по специальности Ара Арутюнян не скрывает, что всегда был преуспевающим бизнесменом, и удивляется, что его самого и его близких обвиняют в том, что они занимаются земледелием. Глава правительства напомнил, что стал заниматься бизнесом с 5-6 лет, разводя кроликов и выращивая что-то на своей земле. «Люди забыли, что до назначения премьером я был одним из крупных предпринимателей, землепользователей и налогоплательщиков в Арцахе. Эти земли не обрабатываются сейчас, наоборот, площадь обрабатываемых земель снизилась», заявил премьер. (http://www.azatutyun.am/content/article/24699195.html?nocache=1)
И опять обратите внимание – премьер не отрицает, что всегда был преуспевающим бизнесменом, всегда.
Так или иначе, тенденция легитимизации беззакония очевидна. Но важна тут не собственно тенденция, а то, как это делается. Вопрос «как» чрезвычайно важен, хотя бы в том смысле, что четко демонстрирует отношение власти к общественности и общественному мнению.
Учитывая «необратимость» данного процесса, комментируя тему в одном из обсуждений на Фейсбук, я предложил властям отнестись серьезно хотя бы к этому вопросу и легитимизировать право чиновников заниматься бизнесом на законодательном уровне. Аргумент следующий – против писаных законов бороться проще, чем неписаных. Написанное нетрудно вычеркнуть, поправить, а против неписаного, как говорится, нет приема. Кроме того, в этом случае можно будет хотя бы точно знать, чем владеют чиновники.
Но, видимо, власти избрали иной путь. Закон не изменят, зато будут методично убеждать общество, что ничего зазорного в этом нет. Закон будет говорить одно, жизнь – другое.
Но дуализм этот характерен не только для экономики, но и политики. Наша страна по горло погрязла в тотальном дуализме, и конец этому будет не добрым.
Судите сами – власти упорно говорят о демократии, но самое интересное – в последнее время их дело не просто расходится со словом, но стали меняться слова, что выглядит как новая тенденция. Власти Арцаха стали говорить о демократии при авторитарной психологии и терминологии. Стержнем их интервью и заявлений в последнее время стала личность (президента) и роль личности (президента).
Между тем, демократия не что иное, как публичный контроль деятельности власти, когда народ с помощью избранных органов и структур влияет и направляет деятельность власти, когда ветви этой власти разграничены, то бишь, функционируют механизмы сдержек и противовесов, при которых личности (руководители) приходят и уходят, а механизмы остаются.
В Арцахе атмосфера совершенно иная. Стержнем лишенной механизмов арцахской демократии является глава страны. В преддверии состоявшихся пару месяцев назад президентских выборов в заказанной арцахскими властями статье, опубликованной в одной из ереванских газет, эта модель получила четкую формулировку. Приведу небольшой фрагмент из этого шедевра:
«Возникает вопрос – если страна демократическая, то почему нет серьезной оппозиции? Серьезной оппозиции нет, и это факт, потому что президент НКР Бако Саакян смог создать такую среду, при которой он является руководителем всей страны – и власти, и оппозиции. Почему руководителем и оппозиции… потому что если проследить за его деятельностью, становится очевидно, что он избрал довольно интересный стиль работы. Бако Саакян лично изучает все проблемы, которые имеются в стране, вместо оппозиции говорит о них и находит решения. Это не государство препятствует оппозиционным массам или оппозиционерам, а, понимая, что мы на передовой и под угрозой войны, он взял на себя оппозиционные функции и, поднимая проблемы, находит им решения». (http://www.slaq.am/arm/news/64182)
Таким образом, президент является и властью, и оппозицией, и судебной системой, и правительством, и правоохранительными структурами, и защитником прав человека, и… И имя ему – демократия. Не случайно во время президентских выборов на одной из центральных улиц Степанакерта, близ МИД, был вывешен плакат с симптоматичной надписью «Президент НКР – гарант наших прав». Обратите внимание – президент, а не Конституция или что-то другое.
Незавидное состояние с правами человека в рабочие дни президента позволяет вообразить, что может произойти, если, скажем, президент уйдет в отпуск. Кроме того, если все решает президент, то какой смысл тратить колоссальные средства на содержание раздутой системы государственного управления?
Власти Арцаха не наивны и прекрасно знают, что нынешняя демократия не имеет абсолютно ничего общего с классической демократией. Поэтому им нужно как-то мотивировать эти явления, каким-то образом обозначить. И они были обозначены как непосредственная демократия.
И опять цитата из слов премьера:
«Этк»
— Все три парламентские партии поддерживают действующего президента. В Арцахе нет мощной оппозиционной силы. Не свидетельствует ли это о дефиците демократии?
Ара Арутюнян
Вообще, можно часто услышать о том, что в Арцахе нет демократии. Но наши власти руководствуются такими демократическими ценностями, которыми не руководствуются нигде в мире. Связь власти с народом непосредственная. Не хотел бы сравнивать, но у нас общение президента и других с посетителями не имеет протокольного характера, и вопросы не готовятся заранее. Каждый гражданин страны может выразить свое мнение по поводу любого явления. Можно поднять любой, даже самый личный вопрос у президента и членов правительства. Я знаком с проблемами всех сел. То есть, такова у нас демократия. Есть еще одно обстоятельство: если кто-то пытается проявить несправедливое отношение к кому-то, карабахцы тут же «грозятся» пойти к президенту. Это сдерживает чиновников, которые понимают, что проблема легко может дойти до президента. И это лучшее проявление демократии. Люди обращаются к премьеру и президенту по всякому вопросу, вплоть до узкобытовых». (http://hetq.am/arm/interviews/13178/ara-harutyunyan-azatagrvats-taratsqnerum-navt-chka.html)
Хорошо, а как же глас народа достигает власти? О свободе слова у нас можно говорить с большими оговорками, поскольку так и не состоялся институт независимой прессы, в стране превалируют государственные медиа, которые закрыты для любых мнений, помимо властных. Так, что нужно делать, чтобы глас народа достиг ушей власти? Встать и пойти к президентской администрации? Кстати, именно так и поступили жители села Сос, которые всем миром пришли к президентской резиденции. Но президент не принял их – по причине занятости. Правда, потом он сам съездил в село, но факт остается фактом – люди всем миром пришли к резиденции, но так и не удостоились приема, то есть, не народ решает, когда и как его глас достигнет адресата.
Абсурдность ситуации состоит в том, что президент действительно не может заниматься всеми проблемами, тем более, что для этого есть соответствующие структуры и органы. Говорят, во время последней президентской кампании в ходе встречи в одном из населенных пунктов Бако Саакян в сердцах сетовал на то, что люди со своими проблемами не дают ему работать.
То есть, на деле власти сами попали впросак со своей непосредственной демократией.
Что же делать? Внести ясность во все – и ничего более. Назвать вещи своими именами, чтобы ни власти не путались, ни люди. Скажем, один из ключевых представителей нынешней власти много лет назад заявлял, что демократия и безопасность несовместимы. Но это не мешает ему и другим говорить о наличии и демократии, и безопасности. Поэтому, внесите ясность и не допускайте подмены понятий и явлений. Подмена опаснее всего для общества.
То же самое касается статуса страны. Когда спрашиваешь, почему власти поступили тем или иным образом, они оправдываются, что так, дескать, делают в Армении, с которой мы находимся в едином правовом, экономическом, общественно-политическом пространстве, в общем, одна страна. Но когда спрашиваешь, почему не делается то хорошее, что есть в Армении, тут же отвечают, что мы – страна независимая и должны иметь свои особенности.
Черт ногу сломит.
Пришло время внести ясность. Но власти никогда не сделают этого. Общество должно заставить их сделать это. Чтобы страна не превратилась в порочный бизнес-проект.
