Лоуренс БРОЕРС
Директор программ по Южному Кавказу CR,
исследователь по темам России и Евразии Chatham House
Лондон
Поражение во второй карабахской войне поставило Армению перед лицом самого глубокого кризиса за последний век. Принеся человеческие потери погибшими и изувеченными, поражение нанесло тяжелый удар и по военному потенциалу Армении, и по ее доктринам сдерживания, стратегической глубины и опоры на собственные силы в Нагорном Карабахе. Армения стала самым слабым игроком в складывающемся новом геополитическом контексте Южного Кавказа, и почти не может влиять ни на его динамику, ни на принимаемые в нем решения.
Армянские национальные идеи
Поражение оказалось двойным – и на поле боя, и на поле национальных идей, владевших Арменией в последние 25 лет. В начале 1990-х под эгидой Армянского общенационального движения в Армении развернулся проект демократизации и освобождения от политики вечных друзей и врагов. Оставшись на время в тени итогов Первой карабахской войны, этот проект возродился в новых формах в Бархатной революции 2018 года – гражданском восстании с требованиями гражданского участия и чистой политики. Однако по итогам Второй карабахской войны Бархатная революция оказалась в ряду прочих попыток демократического переходa в Евразии, потонувших в вооруженных конфликтах и приведших к смутным временам.
Альтернативный проект состоял в нормализации территориально «приращенной Армении», которaя выгляделa одновременно реалистичной и долгосрочной после Первой карабахской войны. Изначально оккупация прилегающих к Нагорному Карабаху районов объяснялась насущными задачами обеспечения безопасности, но со временем на эти земли распространилось ощущение собственности. Это легко было заметить, взглянув на типовые географические карты, где территории, оккупированные в 1992-1993 гг., изображались в границах единого армянского политического пространствa. «Приращенная Армения» тоже пала жертвой последней войны: все оккупированные районы, за исключением узкого Лачинского коридора, вернулись под юрисдикцию Азербайджана.
Притом, что обе национальные идеи потерпели поражение, ни та, ни другая не погибла. Скорее всего, их соревнование продолжится. При всех разговорах о поворотных моментах на пути Армении, не исключено, что путь этот пойдет зигзагом, с вечным метанием между двумя основными проектами: два шага вперед – шаг назад. Впрочем, проекты тоже будут меняться.
Первый можно назвать путем «гарнизонного государства» – это проект возрождения Армении с упором на военное строительство и инновации, с возможностью за десятилетия нарастить потенциал для ассиметричных боевых действий в будущем. Ядром такого проекта могут стать сети, связанные с Карабахом и бывшей правящей Республиканской партией Армении. Такой проект был бы евразийским по ориентации, с опорой на существующие российско-армянские связи, а потенциально также и на новую когорту армян в Нагорном Карабахе, которые могут принять российское гражданство.
Стремление превратить Армению в военный гарнизон может быть вызвано не только желанием вернуть Карабах, но и более масштабным ощущением угрозы своему существованию, связанной как с новой, более напористoй политикой Турции, так и с уязвимостью южного региона Армении – Сюника, по итогам войны потерявшего стратегическую глубину, при постоянно звучащих из уст азербайджанского руководства претензиях на эти земли. И хотя проект «расширения Азербайджана», основанный на нарративе о переходе армянам исконно азербайджанских земель, много лет существовал в тандеме с проектом армянской территориальной экспансии в виде «приращенной Армении», теперь претензии Азербайджана звучат для Армении намного более угрожающе.
Альтернативой «гарнизонному государству» может стать идея «конституционного государства», основанная на реформаторской повестке Бархатной революции и переориентации армянских национальных приоритетов от идеализма к прагматизму. Это предполагает акцент на развитие, видение Армении как «кавказской Кремниевой долины», упор на строительство государственных институтов и уход от ирредентизма, а также перезапуск политики комплементаризма с выходом за пределы бинарной оппозиции «Европа-Евразия». Как ни сложно это сейчас себе представить, из концепции «конституционного государства» логически следует и нормализация отношений со всеми соседями. Это не значит, что нужно преуменьшать сложность и масштабность проблем, которые предстоит урегулировать в отношениях с Азербайджаном. И тем не менее, проект «конституционного государства» предполагает нормализацию в конфигурации, более соответствующей региональному контексту.
Диалектика гарнизона и конституции
Скорее всего, в ближайшие годы в Армении ни тот, ни другой проект не победит, определив четкую траекторию ее развития. Более вероятно, что армянская политика будет вырабатываться в сложной диалектике этих двух идей.
Сразу после поражения появились признаки того, что в армянскую политику приготовились вернуться игроки с заявками на «сильную руку». Однако маловероятно, что из Армении удастся сделать гарнизонное государство. Внешняя угроза, исходящая одновременно от Азербайджана и Турции, создает огромную асимметрию сил, в свете которой милитаризация не выглядит оптимальной стратегией. В сложившейся внутри Армении политэкономической конфигурации имеются серьезные структурные препятствия для консолидации авторитаризма. Вплоть до 2018 года в международных рейтингах Армения сохраняла позиции «неконсолидированного авторитарного режима». Режим, просуществовавший с середины девяностых до 2018 года, выживал в значительной степени благодаря силовому потенциалу, унаследованному от Первой карабахской войны и использовавшемуся в 1996, 2004 и 2008 годах для подавления массовых протестов в Ереване.
Однако до тех пор, пока карабахский конфликт не урегулирован и отношения с Азербайджаном и Турцией не нормализованы, Армения не будет свободна от угроз безопасности в той мере, чтобы в ней смогла по-настоящему укорениться идея «конституционного государства». В условиях постоянного ощущения угрозы будет сохраняться дихотомия «безопасность – демократия». Будет казаться, что одновременно демократической и безопасной Армения быть не сможет. Внешняя угроза будет создавать как реальные, так и риторические препоны проведению реформ и позволит элитам манипулировать соображениями национальной безопасности для поддержания своей легитимности. Это будет делать тем легче, чем сильнее будет выглядеть доминирование Азербайджана и Турции над Арменией.
Таким образом, в ближайшие годы армяне продолжат вести баталии вокруг национальных интересов Армении. В этом смысле будет по-прежнему прав Жирайр Липаритян, сказавший в 2004 году: «политическую жизнь сегодняшней Армении определяет отсутствие консенсуса».
«Гарнизонное государство»
-Евразийская ориентация
-Небезопасность в Карабахе/турецкая угроза
-Российское влияние
-Старая гвардия/ карабахская элита
-Реваншизм
-Ассиметричная война через 20-30 лет?
«Конституционное государство»
-Комплементаризм 2.0
-Tребование политического участия
-Внутренние ограничения авторитаризма
-Влияние евроатлантической диаспоры
-Обновленные приоритеты
-Нормализация по итогам десекьюритизации?
Выбор будущего
Размышляя о будущем, стоит рассмотреть два итога прошедшей войны. Первый – это освобождение Армении от оккупационного проекта. В армянской политической культуре контроль Армении над семью районами, сопредельными НКАО, объяснялся потребностью в безопасности. Пусть и без официальной санкции Еревана, в последнее десятилетие на этих территориях шел новый процесс заселения, все далее закреплявший там армянское присутствие, нелегитимное в глазах мирового сообщества (притом что многие из новых поселенцев на этих землях сами были жертвами насильственного переселения). Углубляя разрыв между конституционным пространством армянского государства и более широким охватом националистического проекта «приращенной родины», этот процесс подрывал саму концепцию самоопределения, втягивая Армению в сомнительный и изнурительный геополитический проект территориального расширения в отсутствие ресурсов, демографического потенциала и сильного государства, позволивших, например, Израилю сохранить свои поселения на спорных участках Западного берега. Теперь Армения освободилась от такого будущего.
Кроме того, Армения освободилась из плена региональной изоляции. И в принятой 10 ноября 2020 года трехсторонней декларации, и на состоявшейся 11 января 2021 года трехсторонней встрече президентов Владимира Путина и Ильхама Алиева и премьер-министра Никола Пашиняна говорилось об открытии всех границ и коммуникаций. Причины, по которой Турция в 1993 году закрыла границы с Арменией – установление армянского контроля над Кельбаджаром – более не существует. Конечно, тому, чтобы границы внутри региона стали открытыми и «мягкими», есть множество препятствий, и в первую очередь это предубеждения, усугубленные ужасами недавней войны и пучком все еще нерешенных проблем, в частности, с освобождением пленных. И все же, установка на открытие границ создает для Армении не только возможность, но и необходимость увидеть себя как транзитную страну и именно в этом ключе определять свои национальные интересы и вырабатывать стратегии.
Может произойти и еще одно, самое главное освобождение, но его Армения и Азербайджан смогут добиться только вместе. Это освобождение от самой парадигмы конфликта. На протяжении 30 лет армяно-азербайджанские отношения развивались в контексте игры с нулевой суммой абсолютно по всем вопросам (как это ни парадоксально, единственным исключением была обоюдная боязнь мирного процесса под эгидой только России). Конфликтная парадигма стала зоной комфорта, с привычным ассортиментом аргументов и контраргументов, мнемонических стратегий и эмоциональных триггеров, и все это на фоне сохраняющейся небезопасности в реальном мире. Теперь появился шанс обуздать конфликтную парадигму.
Много зависит от Азербайджана как от победившей стороны. Ему тоже предстоит выбрать стратегию – либо доминирования над Арменией, либо движения в сторону установления с ней в будущем партнерских отношений. Чем более Азербайджан будет тяготеть к первому, тем легче Армении будет встать на путь «гарнизонного государства», и тогда сохранится и армяно-азербайджанское соперничество, и основанное на нем влияние внешних сил на обе страны. Альтернативой стала бы трансформация армяно-азербайджанских отношений, а с ней и возможность вырваться из парадигмы соперничества. Это еще одно напоминание, что какую бы роль ни играли великие державы и геополитические факторы в новых реалиях сегодняшнего Южного Кавказа, в конечном счете в руках самих армян и азербайджанцев остается будущее как их отношений, так и региона в целом.
