Нарек ХАЛАФЯН
Аналитик
Ереван
Иран и Израиль – это государства, ставшие колыбелью для двух народов с тысячелетней историей, кардинально отличающиеся друг от друга – и в политическом, и в социо-культурном, и в демографическом плане, а также в смысле атрибутов государства и государственности. Однако расположение в одном регионе и наличие антагонистических геополитических интересов выстроило интересную и многогранную историю их отношений.Несущие на себе печать конфликта ирано-израильские отношения и по сей день продолжают оставаться для исследователей парадоксом. Под влиянием отношений двух стран на Ближнем Востоке сложился геополитический рельеф, который в свою очередь выделялся обилием конфликтогенных элементов, столкновением интересов, формированием центров, выражающих конфессионально-идеологический антагонизм, и геополитического противостоянием, способствующим сохранению эскалации в регионе. В смысле геополитических трансформаций Ближний Восток можно считать настоящим рекордсменом: статику в балансе сил тут придется ждать не одно десятилетие, и военно-политическая мозаика меняется с бешеной скоростью, создавая по ходу новые силовые центры.
При столь колоритной политической мозаике исследователям, изучающим регион, приходится крайне непросто. Если ресурсы для исследования ограничены, то основной акцент приходится делать на политических проблемах, более практичных и требующих оперативных решений, а конфликты, которые хотя и важны и могут быть полезны при более глубоком исследовании, но менее оперативны или пребывают в латентном состоянии, удостаиваются меньшего внимания.
Ирано-израильский конфликт принадлежит, пожалуй, ко второму типу. Начиная с 1990-х гг. исследовавшие регион ученые (особенно западные) считали его по большей части не основным конфликтом, сосредотачивая внимание на израильско-палестинском конфликте. Причиной, пожалуй, является то, что между Израилем и Ираном не возникало «субстантивной эскалации», то есть эти страны никогда не воевали друг с другом. Некоторые исследователи обращались к острым углам израильско-иранских отношений, но в большинстве случаев ограничивались дискурс-анализом заявлений, анализируя таким образом лишь верхушку айсберга.
Однако при глубоком анализе становится очевидно, что довольно сложно характеризовать эти отношения как однозначно дружественные или подчеркнуто враждебные.
И Иран, и Израиль руководствуются в своей государственной политике своими этатическими принципами и реалистичными доктринами. Обе страны сопровождает политический прагматизм, подпитываемый на общественном уровне осознанием совокупности национальных и государственных интересов, что находит свое проявление как в локальных, так и региональных и глобальных задачах, у каждого из них своя, очень своеобразная, веками выкованная и доказавшая свою эффективность политическая культура.
При изучении взлетов и падений в отношениях двух стран следует глубоко понять, в какой мере они поверхностны и в какой мере имеют глубинные корни, а также выяснить, что основные метаморфозы в ирано-израильских отношениях сегодня обусловлены не ценностным, а геополитическим противостоянием.
Можно разделить ирано-израильские отношения на пять этапов, которые отражают основные контентные и внешние трансформации, присущие данному периоду.
Первый этап включает в себя 1948-1979 годы. Это период, когда мир был разделен на две основные зоны влияния – Запада и СССР. Шахский Иран, который считался основным союзником капиталистических США на Ближнем Востоке, с готовностью принял нового союзника – Израиль, враждебность которого в отношении пропитанного советским влиянием арабского мира механически оставляла две страны по одну сторону баррикад.
Второй этап – 1979-1991 годы. Он ознаменовался Исламской революцией в Иране в январе 1978 и феврале 1979 годов. В результате революции произошли кардинальные изменения во внешней политике Ирана, породив новые региональные императивы, в которых Израиль уже не обладал прежней ролью и стал именоваться иранскими аятоллами «врагом палестинских арабов, следовательно, исламского мира». Значимость данного этапа состоит в том, что он несет в себе ряд примеров латентного сотрудничества двух государств, которые отражают стратегические шаги, обусловленные совмещением израильского прагматизма и иранской реалполитик (realpolitik).
Есть расхожее мнение о том, что отношения между Ираном и Израилем претерпели упадок после Исламской революции, но, хотя она действительно сказалась на оценке политики Ирана в представлениях Израиля, тем не менее Израиль активно искал пути налаживания отношений с правительством Хомейни с целью укрепления своих позиций в противостоянии с арабами. Пожалуй, именно поэтому, когда в 1980-х годах иранские лидеры выступали с призывами уничтожить государство Израиль, сам Израиль и произраильское лобби в Вашингтоне убеждали правительство США не обращать внимания на агрессивную риторику Ирана.
Что касается реалполитик, то под покровом жестких заявлений Израиль и Иран поддерживали прагматичные военно-экономические отношения. Так, объемы проданного только в 1981 году Израилем оружия Ирану достигли $71 млн. Согласно докладу SIPRI[1], в тот период Израиль посредством британских дилеров поставлял Ирану патроны, отремонтированные авиамоторы, запчасти для американских танков M-48 и авиашасси.
В 1980-х Иран стал самым «звучным» радетелем Палестинской проблемы. В Иране беспрерывно звучали призывы, заявления, проводились акции разного рода в поддержку или осуждение, поскольку стратегической, хотя опять же латентной целью Ирана было использование Израиля для восстановления отношений с США. Именно США являются важнейшим узлом ирано-израильских отношений, при посредничестве которых обе страны пытались и пытаются достичь определенных взаимоприемлемых успехов.
Третий этап включает в себя 1991-2005 гг., когда и Израиль, и Иран существенно откорректировали политические векторы, заложившие основы нынешнего состояния. В конце 80-х – начале 90-х произошел ряд событий – конец Холодной войны, завершение ирано-иракской войны, кончина духовного лидера Исламской революции Ирана аятоллы Хомейни, начавшийся в Осло процесс палестино-израильского урегулирования, которые стали важными причинами изменений в ирано-израильских отношениях. В период правления двух президентов Ирана, деятельность которых вбирала в себя и реформистские элементы – Хашеми Рафсанджани и Мухаммада Хатами – Иран попытался взглянуть на международные отношения в ином ракурсе – либеральном, наряду с исламским фундаментализмом. А в официальных кругах Израиля по ряду причин активизировались резкие угрозы в адрес Ирана. Лидеры еврейского государства стали заявлять, к сведению международного сообщества, о тех угрозах региону и миру, причиной которых мог стать Иран, в том числе, о самой влиятельной из них – ядерной программе Ирана.
Четвертый этап включает в себя 2005-2013 годы. Этот период был ознаменован двумя сроками президентства М. Ахмадинеджада, который отличался особо антиизраильскими и антиамериканскими консервативными взглядами. Этот этап можно назвать наиболее ярко выраженным периодом ирано-израильского конфликта, когда обоюдные обвинения и угрозы вызывали самые разные прогнозы, в том числе неизбежное военное столкновение.
Начало пятому этапу было положено в августе 2013 ггода, когда должность президента Исламской республики Иран занял Хасан Рухани. На этом этапе внешнеполитический вектор Ирана начал крениться к разностороннему сотрудничеству с Западом. Реакция Израиля, однако, была довольно пессимистичной, и вряд ли в краткосрочной перспективе внешняя политика Ирана приведет к потеплению ирано-израильских отношений.
Как видите, отношения Ирана и Израиля носили изменчивый характер и менялись от сотрудничества к коллапсу. Особенностью отношений двух стран является то, что сотрудничество никак не сказывалось на радикальной риторике одной из сторон. Пока другая сторона сохраняла нейтральную позицию или отношение, исходящее из логики стратегического партнерства, сотрудничество было возможно. Поэтому, исходя из индуктивного метода, можно заключить, что для улучшения отношений между Ираном и Израилем в ближайшее время нужно изменение риторики как минимум одной стороны. Синусоидальный характер отношений можно отчетливо увидеть на следующем графике:
[1]Stockholm International Peace Research Institute
