Саргис ГРИГОРЯН
Востоковед, кандидат исторических наук, доцент
Ереван
В ходе сирийского конфликта особой активностью из числа курдских военных формирований выделялась структура «Соединения народной обороны» (СНО-YPG). Ее стратегически-тактические подходы и особое восприятие конфликта оказали воздействие не только на внутрикурдские реалии, но и на сирийское противостояние в целом и региональные развития. С СНО связывают военные успехи курдов в Сирии, особенно после военной операции в Кобани в начале 2015 года. Активность СНО стала причиной решения Турции приступить к военному решению задачи и проведению ряда военных операций в курдонаселенных регионах на севере Сирии, таргетируя в основном курдские силы. Начиная с 2011 года сирийский конфликт стал существенно влиять и на курдов, которые, получив определенные привилегии от сирийской власти, пытались проявлять активность в Сирии. Влиятельная курдская структура «Курдский демократический союз» (КДС) выступила с заявлениями о формировании курдской автономии в провинциях Африн, Кобани и Аль-Джазира на севере Сирии, что было неоднозначно воспринято как в регионе (Сирия, Турция и др.), так и в курдской среде.
Угроза со стороны вовлеченных в сирийских конфликт оппозиционных сил, в том числе радикальных исламистов, заставила курдов консолидироваться и организовать своими силами борьбу против упомянутых группировок. К концу 2012 года и особенно в начале 2013 года имели место ожесточенные бои между военной структурой Курдского демократического союза – «Соединениями народной обороны» – и оппозиционными силами. Особенно в 2014 году не утихали столкновения с ИГИЛ на территории курдонаселенной провинции Кобани в Сирии, где курды пытались пресечь продвижение исламистов к своим населенным пунктам, а исламисты пытались расширить линию соприкосновения своих сил с Турцией, воюя с курдами. Примечательно, что именно на том этапе США избрали в качестве наиболее прогнозируемого для себя партнера в сирийском конфликте Курдский демократический союз, оказав поддержку ему и его вооруженной структуре СНО.
Начиная с декабря 2014 года СНО, при поддержке иракской Пешмерга и курдских формирований из других стран, иностранцев и иных оппозиционных сил Сирии, одержал победу над исламистами в Кобани, что и стало началом упадка занявшего колоссальные территории «Исламского государства».
После освобождения Кобани в начале 2015 года курдские военные подразделения перешли в контрнаступление и одержали победы над исламскими боевиками сразу на нескольких направлениях, освободив смежные с Кобани несколько районов. 15 июня курдские и другие оппозиционные сирийские формирования перехватили у ИГ населенный пункт Тал Абьяд, фактически объединив две из трех курдонаселенных зон в Сирии, не имеющих между собой границ – Кобани и ал-Хаcаку. 21 октября 2015 года курды провозгласили Тал Адьяб частью Сирийского Курдистана, что стало причиной критики в адрес сирийских курдов в ряде стран региона.
Долгосрочной целью сирийских курдов было присоединение Африна к двум другим курдонаселенным территориям – Кобани и ал-Хаcаке. Очевидно, что для властей Турции было крайне нежелательно наличие Сирийского Курдистана (Рожавы) в приграничных с Турцией сирийских провинциях, и, как не раз заявлялось официальной Анкарой, Турция не могла проявлять терпимость к военной активности курдских формирований в этой части Сирии. Не стоит также забывать, что между Иракским Курдистаном и Турцией установлены довольно тесные политические и экономические отношения, что не могло не сказаться на процессах в ближневосточном регионе. Упомянутое заявление следует также рассматривать в контексте российско-турецких отношений, заправленных в то время противоречиями.
Наблюдавшаяся в курдонаселенных провинциях Сирии активность КДС и его военной структуры – СНО и успешная борьба курдов с исламистскими радикальными группировками вынудили международных акторов инициировать отдельные встречи с представителями КДС. Более того, КДС была предоставлена возможность открыть свои представительства в различных странах. Это также обуславливали активностью КДС в сирийском конфликте и необходимостью налаживания с ним связей со стороны внесирийских центров.
При поддержке США курдские силы продолжали продвижение к считавшемуся центром ИГ городу Аль-Ракка, который удалось захватить в октябре 2017 года и продвинуться на юг и юго-восток, вдоль Евфрата к границе Ирака.
20 января 2018 года турецкие вооруженные силы начали в направлении курдонаселенного пункта Африн в Сирии военную операцию «Оливковая ветвь», целью которой было провозглашено уничтожение террористических группировок – курдской СНО и боевиков ИГ. Несмотря на заявления курдской стороны о том, что они решительно настроены остановить продвижение турецких войск к Африну, курды, тем не менее, не смогли противостоять натиску турецкой армии и действующих под ее патронатом оппозиционных боевиков, и спустя два месяца после начала военных действий Африн полностью перешел под контроль Турции.
9 октября 2019 года турецкие вооруженные силы приступили к очередной военной операции («Источник мира») на севере Сирии – на курдонаселенных территориях на восточном побережье Евфрата. Турецкие войска и протурецкие формирования начали наступление с территории Турции в направлении сирийских городов Тал Абьяд и Рас Ал-Айн, расширив зону турецкого контроля в Сирии. По состоянию на 20 января 2020 года в этой зоне все еще имели место столкновения между турецкими силами и курдским СНО. Тем не менее Турции удалось подавить сопротивление СНО к югу от Тал Абьяда и Рас Ал-Айна. В итоге в январе 2020 года под контроль турецких сил и протурецких группировок перешла территория протяженностью 100 км и глубиной 30 км, которую покинул курдский СНО.
Несмотря на это поражение, по положению на март 2020 года курды все еще контролировали примерно треть сирийской территории – сирийские земли к востоку от Евфрата (за исключением перешедших под контроль турок Тал Абьяда и Рас Ал-Айна).
СНО доказала в ходе сирийского конфликта, что является одной их боеспособных и эффективных на поле боя сил. Это в первую очередь было обусловлено тем, что в структуре велик удельный вес курдов, обладающих боевым опытом и прошедших тренировки в военных лагерях Курдской народной партии. Кроме того, в ходе сирийского конфликта СНО получила военную и логистическо-разведывательную помощь от США, что еще больше повысило боеспособность этой структуры на поле брани.
СНО проводит ассиметричную войну при партизанской тактике. Во время боевых действий боевики курдского СНО часто осуществляли внезапные набеги, отличаясь от других формирований тем, что вели бои в основном на курдонаселенных территориях, знакомы с местностью, умело адаптируются к фронтовым условиям, оперативно мобилизуя силы.
В ходе сирийской войны можно было наблюдать стратегическо-тактические общности между КРП и СНО, особенно в плане партизанских боев и ассиметричной тактики осуществления операций против противника. Но следует заметить, что упомянутая победа далась курдам благодаря воздушной поддержке США, американским вооружениям и помогавшим курдам на земле американским солдатам, военным экспертам и инструкторам. Сирийский конфликт продемонстрировал, что действия СНО против действовавших в Сирии регулярных армий отличались от борьбы с другими формированиями. В частности, СНО не показала себя с лучшей стороны в боях против турецких войск, особенно в ходе операций «Оливковая ветвь» и «Источник мира», чего нельзя сказать о боях против ИГ. Это позволяет предположить, что, несмотря на то, что действия разворачиваются в основном на курдонаселенных территориях, на знакомство с местностью, наличие боевого опыта и вооружений, СНО не в состоянии эффективно воевать против регулярных армий и формирований.
В целом же, благодаря своей подготовке, опыту командования, структурному управлению, «Соединения народной обороны» смогли стать в ходе сирийского противостояния самой влиятельной военной курдской структурой, с помощью которой в начале 2020 года курды все еще контролировали значимую часть Сирии.
