Гегам БАГДАСАРЯН
Главный редактор журнала «Аналитикон»
Степанакерт
Власть и ханство
Азиатская модель восприятия власти, несмотря на предпринимаемые усилия, не выходит из общественного сознания, поскольку за долгие века проживания при подобной модели буквально впиталась в нашу кровь. И как бы мы ни говорили о необходимости модернизации-цивилизации-европеизации, в лучшем случае меняется внешняя оболочка, а суть остается прежней, когда власть воспринимается просто как ханство («власть» по-армянски «ишханутюн», «ханство» — «ханутюн», ишХанутюн — игра слов — от переводчика).
Люди усмехаются в уме, когда им говорят, что народ – хозяин страны, а власть предержащие – слуги народа. Они не верят, и именно это неверие, эта усмешка являются красноречивым доказательством того, что заверения властей об укоренении демократии – не более чем пустые слова.
Власть имущие по-прежнему ведут себя как хозяева, а граждане (народ) – как слуги. Анализируя в демократическом ракурсе данное явление, можно прийти к курьезной ситуации, при которой народ – слуга слуги, и мы, фактически, служим нашим же слугам.
И в этом мы убеждаемся каждый Божий день. Даже одного визита в кабинет к какому-нибудь чиновнику (безотносительно того, приняли вас или нет) достаточно для того, чтобы убедиться, кто хозяин, а кто слуга. И не стоит удивляться, что слуга не удостаивает аудиенции своего хозяина, не отвечает на его письма, не выслушивает его и делает «одолжения». Человек никак не может понять, что пока он идет к слуге с психологией слуги, с ним будут говорить с позиций хозяина, не может понять, что именно в этом причина его рабского положения.
Проявлением данной психологии является также вечно живой миф о «добром царе». Нередко можно встретить людей, воодушевленно рассказывающих о том, как их принял президент и решил проблему, которую они годами не могли решить в других инстанциях. А неудачники думают, что их письмо просто не дошло до президента, и сетуют на его окружение, которое не доводит их голос до руководителя страны.
Глава государства не может принять всех и не обязан, да, это и не возможно. Хороший руководитель занимается проблемами не сам лично, а создает такую эффективно действующую государственную систему, которая работает бесперебойно во всех звеньях. Чтобы людям не приходилось доходить до президента. Говорят, хороший руководитель – незаметный руководитель.
Власть и бизнес
Законодательство НКР четко устанавливает, что государственный чиновник не вправе заниматься бизнесом. Тем не менее, ни для кого не секрет, что большая часть чиновников высшего и среднего эшелона занимается предпринимательством, более того, для них это стало делом чести. Причем, чем выше должность, тем крупнее бизнес. Даже дети в Степанакерте знают, кому принадлежит тот или иной магазин, сервис, или кто контролирует ту или иную сферу.
И пока дело обстоит именно так, разглагольствования о развитии экономики, рыночных отношениях, свободной конкуренции выглядят как досужие игры, в которые никто не поверит. В конце концов, о какой конкуренции может идти речь между чиновниками-владельцами магазинов и обычными хозяевами, как можно честно проводить тендеры, если один из его участников сам проводит тендер? Как могут быть равны перед налоговой инспекцией обычный руководитель строительной организации и директор предприятия, настоящий владелец которого и назначает главного налогового инспектора?
И пока бизнес и власть не будут разграничены, страна не сможет идти вперед. Какова в этом случае роль государства, власти? Необходимости снова изобретать велосипед нет никакой – в цивилизованном мире давно нашли ответ на этот вопрос. Власть существует за счет налогов, которые выплачивают рядовые граждане и предприниматели, а значит, миссия власти – быть выше бизнеса и создавать для граждан и предпринимателей благоприятные условия для деятельности. Власть не может быть заинтересованной стороной, ее миссия – поддерживать баланс между различными и противоречивыми интересами общества и внедрять механизмы взаимосдерживания.
Но каков в этом случае интерес власти? Содействие бизнесу, поддержка созидателя, за счет которых она и существует – власть, которая ничего не создает и не сотворяет. А в наших условиях власть хочет жить за счет предпринимателей и препятствовать им в бизнесе. И никак не может отказаться от собственного бизнеса – власть сделает все, чтобы оправдать его, но ни за что не откажется. Невольно вспоминаются слова Бернарда Шоу «Патриот готов пожертвовать ради родины всем, что не во вред собственному бизнесу».
Разграничение ветвей власти
Есть известное выражение – власть развращает человека, а абсолютная власть развращает абсолютно. Это одна из азбучных истин демократии. Исходя именно из этой истины, одним из основополагающих принципов демократии считается четкое разграничение ветвей власти, когда законодательная, исполнительная и судебная власти независимы друг от друга, а четвертая власть (масс-медиа) контролирует это разграничение, соблюдение независимости и баланса в пользу граждан. Это не позволяет сосредотачивать власть в одних руках, на одном полюсе. Если этот принцип соблюдается, то демократия есть, а если его нет, то все разговоры о демократии – досужие игрушки.
Ни для кого не секрет, что у нас, как и при всех авторитарных режимах, есть только одна состоявшаяся и реальная власть – исполнительная в лице президента и правительства. Законодательная и судебная власти не просто зависят от исполнительной, но и являются ее придатком. Исполнительная власть контролирует также ключевые СМИ, то есть, считающиеся «цепными псами» демократии масс-медиа также стали послушными домашними животными.
Возьмем, к примеру, законодательный орган – Национальное собрание. Большинство наших законодателей воспринимают парламент как печь, где пекутся законы, как политическую типографию. Один из прежних спикеров, надсмехаясь над академическим определением роли парламента, сказал: «Не знаю, как другие парламенты, а вместо нашего достаточно ксерокса и пары сотрудников». Можно догадываться, что он имел в виду. Действительно, для того, чтобы заменять слово «РА» на «НКР» в законах Армении и множить их, упомянутого потенциала достаточно. Просто, следовало бы еще раз напомнить, что парламент – это еще и политический орган. Еще одна важная миссия — контролировать деятельность правительства.
А у нас в самые решающие политические моменты найти парламентариев становится делом невозможным, а что касается контроля над правительством, не может парламент его контролировать, поскольку формируется Национальное собрание под бдительным оком правительства. Не говоря уже о том, что наше Национальное собрание не является профессиональным органом, работающим на постоянной основе, иными словами – законотворческая работа большинства депутатов просто не оплачивается. Это также делается специально – чтобы нарастить зависимость от правительства.
Власть и признание
НКР на сегодня не имеет международного признания. Принято считать признание исключительно внешним фактором. Между тем, признания извне не будет без признания изнутри, не будет, пока народ не признает свою государственность и власть, а власть в свою очередь не признает государственность страны и народ, своих граждан. Основой государственного признания является государственное мышление граждан. А также избранная система ценностей, иначе говоря, цивилизационный выбор, исходя из которого и уточняются геополитические ожидания признания.
Но для страны и общества, провозгласивших независимость, главным является желание, воля и возможность проводить самостоятельную политику. Мир не понимает желание отказываться от одной зависимости для того, чтобы объявиться в другой.
После провозглашения независимости прошло 23 года, но в НКР до сих пор нет закона о гражданстве. То есть, задача признания собственных граждан все еще актуальна. Спустя 23 года после провозглашения независимости основным жанром общения с внешним миром остается эпистолярный – с уклоном к традиции «писем русскому царю». В вопросах коммуникаций с внешним миром мы не обращаемся к собственной власти. То есть, есть также задача признания власти.
Международное признание будет зависеть от данного многоуровневого внутренного признания.