И идея VS мнение
Гегам БАГДАСАРЯН
Редактор журнала «Аналитикон»
Степанакерт-Ереван
После очередной встречи Саргсян-Алиев, как и следовало ожидать, я получил от армянских СМИ многочисленные предложения прокомментировать итоги встречи. Правда, информации об итогах практически не было, за исключением пары ничегоНЕговорящих строк официальной информации. Что же тут комментировать? Естественно, решил отказаться. Обусловив отсутствием информации. Но недостатка в комментаторах не оказалось. И опять та же история – прозвучали самые разные мнения, а реальная информация осталась в тех же рамках, что и прежде. Ситуация стала еще более непонятной. Все это превратилось в недобрую традицию на грани абсурда. И невольно приходишь к выводу, что это кому-то на руку.
Традицию эту подпитывает одна из главных болячек армянской прессы – отсутствие многообразия источников информации и замена источников суррогатами. То, что представляется как многообразие информации, на деле является многообразием мнений. А многообразие мнений может складываться (и так оно и случается в основном) на базе только одного источника информации. Уважаемое экспертное сообщество в прямом смысле слова «сидит» на одном источнике информации, порой иссякшем либо выдающем информацию скупыми каплями, если можно так выразиться, источнике с краном. Что, конечно, не мешает гарантировать многообразие мнений.
Но и это не самое страшное. Информационное многообразие порой не имеет отношения к источнику информации. Более того, многообразие мнений иногда призвано скрыть отсутствие источника информации.
На деле это даже не многообразие мнений, поскольку ничего нового не озвучивается и не может озвучиваться. В комментариях зачастую просто меняют дату – одни и те же мнения одних и тех же людей звучали месяц, год, три, шесть лет назад. И будут звучать еще не один месяц и не один год. То есть, это давно уже даже не многообразие фигур, поскольку аудитория имеет дело с одним и тем же кругом экспертов, тем же экспертным вернисажем (новые лица появляются крайне редко).
И получается трагикомичная ситуация, когда мнений несравнимо, ненормально больше, чем информации. Но и это только начало.
Потом мнение начинает заменять собой информацию, его начинают воспринимать как информацию, и потребность в информации постепенно сходит на «нет». А свобода слова постепенно сужается и превращается в свободу выражения, а не вырастает в свободу информации и ее распространения.
Журналистское сообщество довольно прытко адаптировалось к этой соблазнительной ситуации. Никто уже не изыскивает информацию — ищут мнение. Это проще и выгоднее. Изыскание информации несравнимо сложнее, чем найти эксперта. Если информацию нужно проверять, то мнение в проверке не нуждается. Журналист отвечает за информацию и ее достоверность. А в случае с мнением ответственность на носителе этого мнения. Журналист и СМИ, фактически, возложили свои обязанности на интервьюеров, тех, кто выражает мнение. Не понимая (или понимая), что возложили не только ответственность, но и инструменты формирования общественного мнения. Некоторые СМИ делают это умышленно и мастерски, поскольку именно это входит в их миссию. Другие делают это неосознанно, отдавая дань тренду.
Эта ситуация производна от положения информационного пространства, а оно – от политического поля, которое в свою очередь обусловлено экономическими отношениями. Не может быть информационного многообразия без качественной диверсификации в политике, а в политическом поле многообразие невозможно без диверсификации экономического пространства. Власти и околовластные круги сконцентрировали все ресурсы страны в своих руках и инвестируют эти средства в политическое поле, а через него (и не только через него) – в информационное.
Авторитарная система отличается от диктатуры тем, что информационное поле хотя бы визуально не пирамидальное, более того, оно фрагментировано. Это и вызывает в обществе недоразумение и создает иллюзию информационного многообразия. Отдельные информационные фрагменты имеют свои, порой противоречивые небольшие интересы, но при тотальной угрозе системе они в полной мере и беззаветно отдаются интересам системы и бьют по одной цели.
Сложилась безутешная ситуация, при которой журналисты и СМИ зависят от чего угодно, но только не собственной аудитории. Не просто не зависят от аудитории, а порой работают вопреки ей. Не только не зависят от вкусов и взглядов своей аудитории, но и сами формируют вкусы и взгляды, а точнее, зомбируют или направляют. Между тем, в случае со СМИ приемлема только одна зависимость – зависимость от собственной аудитории, зрителей и читателей (я особо отмечаю традиционные СМИ, потому что они пока остаются лидерами формирования общественного мнения).
На деле это трагикомедия, потому что именно так происходит становление СМИ, формирование экспертного сообщества, так формируется, как это ни прискорбно, аудитория, создается общественное мнение. Аудитория начинает привыкать к информационно-суррогатному фаст-фуду, и подкашивается информационное здоровье общества. Общественный организм вообще.
Это вовсе не происходит самотеком. Власти делают это умышленно, планомерно и целенаправленно. На это работают группы политтехнологов. С применением современных теорий. Это стало ноу-хау по сохранению и репродукции власти. Это сфера общественного управления. Иначе – политическое явление.
Что можно противопоставить этому?
Сложно сказать. Одно очевидно – противоядие также должно содержать в себе политическую составляющую.
Например, главный теоретик современного инсуррекционалистского анархизма Альфредо Мария Бонанно сделал примечательное замечание в книге «Борьба анархистов»: «На нас обрушивается огромный поток информации, мы перерабатываем ее и выдаем мнения. У нас сейчас все больше не идеи, а мнения. Это трагично. Ведь, что такое мнение? Это упрощенная идея, стандартизованная идея, приспособленная к тому, чтобы ее приняло как можно больше людей. Мнения это идеи массового потребления. Властям важно поддерживать такие мнения, потому что именно с помощью мнений, с помощью контроля за мнениями они добиваются желаемых результатов, так же, как и с помощью механизмов пропаганды и выборных технологий. Новые политические элиты формируются не с помощью идей, а с помощью мнений. Что же можно противопоставить процессу формирования мнений? Нужно ли для этого иметь больше информации, то есть противопоставлять официальной информации свою? Нет, это невозможно, в любом случае мы не в состоянии противопоставить огромному объему информации, который обрушивают на нас каждый день, свою контр-информацию, которая могла бы обнажать скрытые мотивы и ту реальность, которая скрывается от нас за информационной болтовней. Нет, мы не можем работать в этом направлении. Когда мы пытаемся это делать, мы всякий раз обнаруживаем, что это безнадежно – мы не в состоянии убедить людей… Наша работа должна быть направлена на создание идеи или нескольких основных идей, сильных идей».
