Партия, пришедшая на волне поддержки народа, в следующем цикле получает абсолютную власть
Гела ВАСАДЗЕ
Политолог
Тбилиси
Нынешние выборы в Грузии по своему содержанию мало чем отличаются от многих других в этой стране, но уникальны по форме. Давайте начнем с формы. Впервые в истории Грузии итоги выборов не известны сразу после первого дня голосования. Вернее, если быть точнее, они известны, но окончательно не оформлены. В противном случае эти выборы вполне можно было бы оценить как демократические выборы в цивилизованной стране. Увы, объективный анализ прошедших выборов не дает нам оснований оценивать выборы именно так. Впрочем, обо всем по порядку.На прошедших 8 октября выборах в парламент Грузии победила партия, созданная миллиардером Бидзиной Иванишвили, “Грузинская мечта”. По официальным данным, “Грузинская мечта” набрала на этих выборах по пропорциональным спискам 48 % голосов, что на 21% больше, чем у ее основного конкурента — “Единого национального движения”. И если бы та же “Грузинская мечта” выполнила свое предвыборное обещание — проводить выборы только по пропорциональным спискам в парламент, то сегодня у нас было бы коалиционное правительство. Однако, как вы сами понимаете, обещание не было выполнено, и вместо того, чтобы избирать в парламент по пропорциональным спискам все 150 депутатов, сейчас по такой системе избирается только 77. Обладатели остальных 73 депутатских мандатов определялись в мажоритарных округах. И определились, да не до конца.
Как минимум в 49 мажоритарных округах пройдет второй тур, а может, и в 50. В одном округе в Зугдидском районе пройдет дополнительное голосование на участках, разгромленных в ночь после выборов. Округ, кстати, непростой, ибо большинство голосов на выборах в этом самом округе набрала Сандра Элизабет Рулофс, супруга третьего президента Грузии Михеила Саакашвили. Впрочем, это только лирическое отступление, хотя и дающее общее представление о том, как прошли эти выборы в Грузии.
А выборы в Грузии прошли не просто плохо, а пошло. Невольно вспоминаются некрасовские строки — бывали хуже времена, но не было подлей. Посудите сами: партия, реально не набравшая и половины голосов избирателей из пришедших на выборы, займет 75% мест в парламенте. У неискушенного читателя, наверняка, возникнет вопрос — откуда известно, что так оно и будет, если в 49, а может и в 50 округах будет второй тур? И это ключевой вопрос нынешних грузинских выборов. Практически все в Грузии знают, что у “Грузинской мечты” будет не просто большинство в парламенте, а конституционное большинство. То есть, не просто власть, а абсолютная власть. И известно это исходя из логики парламентских выборов 2016 года.
А логика этих выборов была такова. Зимой 2016 года правящая партия Грузии оказалась в весьма незавидном положении. Предвыборные обещания не выполнены, большинство избирателей разочаровались в своем выборе, а ситуация в экономике, на фоне общего кризиса в регионе, мягко говоря, оставляла желать лучшего. С другой стороны, из реальных соперников, способных победить “Мечту” на предстоящих выборах, было только “Национальное движение”, партия третьего президента Грузии Михеила Саакашвили, который по сути находился в политической эмиграции. Кроме того, были арестованы и получили солидные тюремные сроки генеральный секретарь Нацдвижения Вано Мерабишвили, бывший мэр Тбилиси Георгий Угулава и бывший министр обороны Бачо Ахалая. Конечно, эти аресты носили политический характер, причем, вопреки распространенному мнению, их целью была не личная месть Иванишвили и даже не заказ Кремля, хотя и то, и другое исключать никак нельзя. Главная цель — обезглавить руководство единственной партии, которая, несмотря на поражение на выборах, не только не исчезла с радаров политической жизни Грузии, но и во многом сохранила свой электорат.
Конечно, этого электората было явно недостаточно для победы на выборах — с 25-30 процентами твердых сторонников на выборах победить достаточно проблематично. Но при условии грамотно проведенной предвыборной кампании Нацдвижение вполне могло составить реальную конкуренцию правящей партии. Однако, этого не произошло. Не произошло по целому ряду причин, главная из которых та, что в оппозиционной партии не верили в победу, а в правящей никак не могли её допустить. Не могли по целому ряду причин, главная из которых — общая для всех постсоветских республик. Власть у нас, на территории стран бывшего Союза, является не просто источником получения дополнительных доходов, что в общем-то не исключено даже в некоторых развитых странах, но и источником сверхдоходов путем контроля наиболее прибыльных сфер экономики. В такой ситуации оппозиция или является частью системы, но тогда ни в коем случае не претендует на власть, или становится анти-системой и делает все, чтобы эту самую власть свергнуть всеми доступными способами, причем как легальными, так и нелегальными. Такое уже бывало в Грузии образца 1991, 2003 и 2012 годов, в 2016 году лидеры оппозиции, оставшиеся в стране, предпочли первый вариант, то есть — стать частью системы.
Все остальное было делом политтехнологий, причем — всего набора этих самых политтехнологий. Период предвыборной кампании прошел в целом спокойно. Основной упор власти сделали на нейтрализации фактора Саакашвили, который по понятным причинам никак не мог встроиться в систему, созданную Иванишвили. Для нейтрализации Саакашвили был выбран простой, но достаточно эффективный метод — обвинение в том, что Саакашвили готовит государственный переворот. И начали телевизоры страны показывать кадры “тайных разговоров” Саакашвили со своими соратниками о необходимости силового захвата власти. Длинные интервью с заранее подготовленными “перебежчиками” со страшными рассказами о том, как “боевики Саакашвили” в ночь после выборов будут блокировать правительственные здания и захватывать власть. Потом начались вызовы в прокуратуру, под камеру, конечно.
Этими шагами власти решали две задачи, с одной стороны от оппозиционной партии отрывались те неопределившиеся, которые были готовы голосовать за Нацдвижение, но совсем не хотели неправовых действий, да и просто боялись их. С другой, это была определенная страховка от стихийных протестов против фальсификаций. Справедливости ради надо отметить, что и сам Саакашвили невольно подыграл этому сценарию, неоднократно заявляя, что готов приехать в Грузию защищать результаты выборов от фальсификаций.
Международные наблюдатели признали выборы в Грузии конкурентными и спокойными. В сущности, по-другому и быть не могло, когда основная оппозиционная партия на всех участках написала всего 154 жалобы, выборы просто невозможно не признать идеальными, ну, а эпизоды с погромом участков, тотальным контролем над тем, как голосуют бюджетники, и даже неожиданно выросшие как на дрожжах списки избирателей, действительно можно считать эпизодами.
По спискам избирателей вообще получилось очень забавно. По переписи населения в Грузии проживает 3,72 миллиона человек, а в списках избирателей зарегистрировано 3,5 миллиона избирателей, из них только 50 тысяч за рубежом. И это при том, что в Грузии более полумиллиона школьников, не говоря уже о том, что есть и дети дошкольного возраста. Нескладно как-то получается, но на самом деле это уже не имеет никакого значения.
Имеет значение совсем другое: по результатам второго тура правящая партия неизбежно получает конституционное большинство. Разговоры о том, что вот сейчас, во втором туре, все объединяться и не допустят этого, больше напоминают разговоры в пользу нищих, и абсолютно бесполезны. Опять закрутилось «чертово колесо» грузинской истории, партия, пришедшая на волне поддержки народа, в следующем цикле получает абсолютную власть. Так было при Шеварднадзе, так было при Саакашвили, так стало и при Иванишвили. Чем это заканчивается, тоже хорошо известно, правда, власть предержащие никогда не думают об этом.
И это не просто проблема власти, это проблема страны.
От редакции: Статья была написана до второго тура выборов
