Гагик АГБАЛЯН
Журналист
Ереван
На моей родине в Ачаджуре (Тавушский марз) во все времена гордились тем, что мужчины нашего села, которые ездили на заработки, непременно возвращались домой поздней осенью. Не раз приходилось слышать, что село у нас уникально тем, «что люди не уезжают с семьями».
Но в последние два года все изменилось. В библиотеке, школе можно нередко услышать, как люди шушукаются – а ты слышал, родители такого-то забирают документы. «Уезжают всей семьей, отец позвал в Россию», – уже и такое можно услышать.Из сел уезжают в основном в Россию. Почему-то сельчане думают о себе как о рабочей силе, городские же считают, что достойны мягкой спинки в комфортных европейских или американских домах.
В ночные часы наш двор в деревне погружается в абсолютную тьму – только за последний год две соседские семьи переехали в Российскую Федерацию. Сажусь вечером под шелковицу и думаю – когда же включится свет надежды? Чуто с семьей уехал, учительница Женя тоже, супруги Гаспаряны присоединились к покинувшему село еще в 90-х сыну, двоих молодых сыновей Хачатрянов месяцами не увидеть в родном дворе, а школьники общаются с отцами по Скайпу.
Вечерами Ачаджур напоминает дальнее пограничное село. А ведь речь идет об общине с населением 4000 человек.
25 лет Армения поставляет миру рабочую силу и интеллект. В качестве мотива миграции отбывающие указывают на отсутствие в стране перспектив, социальную несправедливость, тяжелую морально-психологическую атмосферу, политический застой и прочее. За исключением 2004-2006 гг. миграционное сальдо в Армении все эти годы было отрицательным. Число отбывающих превышало количество прибывающих.
Мои представления о мигрантах в определенной мере отличаются от мнения специалистов. Для меня миграция – это отъезд человека с четкими намерениями. Скажем, специалист не удовлетворен предложениями рынка в собственной стране, ищет свой собственный путь, это миграция, перемещение лиц, что вполне присуще современному миру.
А если этого нет, то речь идет уже об эмиграции. Отсутствие возможности находить решения в своей стране или желание рассматривать в качестве единственного варианта «валить из страны» – это уже эмиграция, со всеми ее последствиями. В первую очередь, психологическими.
И фактор власти здесь второстепенный.
В Россию
Подавляющее большинство мигрантов из Армении, порядка 56%, причаливают в России. На европейские страны приходится 15% армянских мигрантов, 9,5% – на США, 19.5% – на иные страны.
Согласно опросам в среде армянской молодежи, 30% собираются покинуть Армению с семьями. 36,3% потенциальных мигрантов намерены переехать в Россию. Желанными направлениями являются также Штаты, Франция, Англия и Германия.
Согласно данным Национальной статистической службы, в 2016 году сальдо мигрантов составило 24600 человек. И это только разница между вставшими на учет и снявшимися с учета по месту жительства, что далеко не отражает истинную миграционную картину. Есть масса случаев, когда лицо обладает и армянским, и российским паспортом, состоит на учете и имеет семью в Армении, но уже давно получил российское гражданство.
Лишение гражданства происходит только указом президента. Лица, которые обращаются к властям России за гражданством, одновременно подают заявление властям Армении с отказом от армянского гражданства. Президент Армении пока не дал хода ни одному заявлению. Вот почему сложилась огромная разница между избирательными списками и реальным числом избирателей.
По положению на 2015 год в России ожидали миграционного учета 363 тыс. граждан Армении. Начиная с 2007 года «Грин карту» в США выиграли 13 тыс. граждан Армении, причем, 1277 – только в 2016 году.
С родины – в неопределенность
Самая большая моя детская травма связана с эмиграцией. В 1999-2000 гг. Армению покинуло более половины моего отцовского рода – сразу 9 человек: две мои тети с мужьями и детьми. А до этого, в 1996 году, в далекий Архангельск уехал брат отца, вместе с дедом и бабушкой.
Семейные многолюдные праздники сменились опустошением. Отец никак не мог свыкнуться с отъездом сестер. Из четырех братьев и сестер лишь он остался в Армении, решив, что не даст погаснуть очагу отцовского дома.
Проблемы 90-х стали причиной того, что получивший в 80-х в России образование мой дядя, российский офицер, решил взять под опеку младшего брата, чтобы и ему дать образование, а деда и бабушку перевез к себе ради высоких российских пенсий. С палитры детства исчез сразу целый букет. Отъезд дедушки и бабушки стоил мне особенно тяжелых переживаний. Тогда я ощутил самую болезненную потерю в жизни. А было мне 12-13 лет.
Вернулись только брат и бабушка с дедушкой. Две трети нашего рода осталась на российских берегах.
До сих пор отъезд каждого моего родича становится для меня травмой. Хотя уезжающие зачастую проявляют бессердечность и холод, готовность без особых переживаний покинуть друзей и родную среду. Перспектива легкой жизни – жестокая штука.
За последние три года трое из пяти моих близких друзей покинули Армению без аргументированных разъяснений. «Это не жизнь», – произносили они расхожую фразу, которой, как правило, оправдывают собственные неудачи, в надежде, что чужбина окажется слаще.
Время углубляет конфликт между мной и моими друзьями. Мне сложно смириться с теми, кто уезжает без особых представлений, не исчерпав все возможности в Армении.
ИСТОРИЯ 1. Один из моих друзей был, пожалуй, в числе самых перспективных врачей Армении. Стабильная работа, две квартиры в Ереване, одна – в Ростове-на-Дону. Мать – один из лучших хирургов в Армении.
С 2010 года от него только и слышали – это не страна, пора валить. Уехал с семьей в Австрию. Прошло 7 лет, а гражданства все нет. За три года успел продать две квартиры – в Ереване и Ростове-на-Дону, а вырученные деньги потратил на миграционные нужды. Постоянной работы так и не получил. Из Армении нередко отправляли ему в подмогу деньги – чтобы оплачивать адвокатские услуги.
За политической повесткой в Армении друг мой следил исключительно по соцсетям. Сейчас адвокат пытается добиться для него гражданства, выдумав легенду о политическом преследовании.
ИСТОРИЯ 2. Как-то получаю звонок от знакомого литературоведа, о котором не было ни слуху ни духу лет девять. Попросил встречи, сказал, что это срочно. Договорились. Встретились в одном из городских кафе. Удивился – чем я могут помочь отбывающему человеку. Говорит – должен помочь, уезжаю я. Вновь удивился – что я могу сделать для уезжающего. Другое дело, если б попросил найти работу в Армении, чтобы не уезжать. Но работа в Армении ему была не нужна.
«Надо написать в газете кое-что», – сказал он. Что еще? Мол, хотел открыть магазин, но налоговая и некий городской чиновник чинят препятствия, не дают открыть бизнес. «Когда это?» – спросил я. «Да, неважно. Я на самом деле хотел открыть магазин, но в этой стране это бессмысленно. Мне просто нужна история в прессе, чтобы я мог уехать. Хочу эмигрировать по политическим мотивам», – разъяснил он.
Отказал – когда это ты занимался политикой? Обижаться не стал. Понял. Решили встретиться снова. Прошла, наверное, неделя, я прочитал в прессе нечто подобное, имя и фамилия героя совпадали. Позвонил. Номер был уже недосягаем.
ИСТОРИЯ 3. Прошло несколько месяцев. Пишет мне мой другой знакомый по Фейсбуку. Все фотографии профайла удалены. Пишет из европейской страны. Спрашивает – можно ли в принципе написать статью задним числом о политических гонениях?
Профессиональный агроном, с политическими процессами ни в зуб ногой. Узнал, что два месяца назад уехал в Европу и любой ценой пытается утвердиться в одной из центрально-европейских стран.
Не знаю, получил ли он статус. Но историю о политических преследованиях придумывать я не стал.
Согласно докладу ООН, в 2010-15 гг. в 44 благополучных странах политическое убежище получили 1240 граждан Армении. Только в 2014 году с этой целью к властям упомянутых стран обратились 5242 гражданина Армении, в 2013 году – 4841.
Часть их, безусловно, люди с придуманной историей.
