Давид СТЕПАНЯН
Журналист
Ереван
Близящийся к завершению 2016-й, ознаменовался рядом событий, имеющих как прямое, так и косвенное отношение к урегулированию карабахского конфликта. Главное место среди этих событий, безусловно, занимает апрельская агрессия Азербайджана против Арцаха, получившая название “четырехдневная войны”. Представляется, что именно это, стоившее жизней сотням людей, событие стало основным катализатором последовавших вслед за апрелем импульсов вокруг карабахского урегулирования. Вместе с тем, можно констатировать, что, по крайней мере, на сегодняшний день, активизация переговорного процесса вокруг урегулирования конфликта в целом к слому статус-кво от 1994-го не привела. При этом, в 2016-м, безусловно, произошел ряд событий, позволяющих не исключать определенных трансформаций ситуации вокруг Арцаха в будущем, особенно после имеющих исключительно важное значение для правящей в Армении Республиканской партии, намеченных на 2 апреля 2017-го парламентских выборов.
Следует признать, что в пику установленному в мае 1994 года трехстороннему между Арменией, Арцахом и Азербайджаном бессрочному перемирию, Карабах и сегодня, безусловно, продолжает оставаться одной из “горячих точек” мировой арены. А линия соприкосновения между Армией обороны НКР и Вооруженными силами Азербайджана, как и государственная граница между Арменией и Азербайджаном продолжают оставаться очагами довольно горячих вооруженных инцидентов. И 2016-й в этом смысле стал своеобразным печальным рекордсменом по количеству жертв, начиная с 1994-го года. Лишь в результате апрельской агрессии азербайджанских ВС конфликтующие стороны в течение всего пяти дней, в период со 2-го по 5-ое апреля потеряли несколько сот человек. Потери обороняющихся арцахцев превысили сотню военных и гражданских лиц. Остающиеся официально «военной тайной» потери наступающей азербайджанской армии, неофициально достигают несколько сот человек. Подобной ценой Баку удалось захватить нескольких высот и боевых постов, ранее занимаемых карабахской армией, и продвинуться до линии карабахских окопов и захватить около 800 га территорий, до апреля 2016-го считавшихся нейтральными. Тем не менее, инициированная Баку апрельская бойня успехов в его усилиях в направлении слома столь ненавидимого им статус-кво не принесла. И сегодня ситуацию вокруг Карабаха по-прежнему продолжает предопределять именно статус-кво.
И, тем не менее, роль главного катализатора в пробуксовывающем переговорном процессе по Карабаху, безусловно, принадлежит апрельской эскалации. И тут уместно напомнить об активизации переговорного процесса последовавшей практически сразу же по завершении боевых действий. И венская и петербургская встречи Саргсян-Алиев стали лишь частью вышеназванной активизации. Продолжая развивать данную логическую цепочку, также представляется, что довольно мощный по своим масштабам информационный вброс о якобы готовящейся сдаче Азербайджану пяти районов Нагорно-Карабахской Республики, начавшийся летом 2016-го в реальности является частью наблюдающейся в постапрельский период активизации переговоров. Согласно появившейся информации, предложения Москвы: “план Лаврова” или “план Путина” в целом укладываются в логику предыдущих мадридских, пражских и казанских предложений, предусматривая вывод армянских сил из 5 районов — Агдама, Физули, Джабраила, Зангелана и Кубатлу. Российский “план” также предусматривает наделение Арцаха “прочным промежуточным статусом”, не предполагающего возврата в состав Азербайджана, но и не наделяющего НКР независимым статусом в обозримом будущем де-юре. При этом, в практическом смысле ситуацию с перспективами мирного урегулирования “план” никак не проясняет, поскольку Ереван и Степанакерт согласие на передачу определенных арцахских районов Азербайджану по-прежнему обуславливают согласием последнего на проведение референдума по статусу Нагорного Карабаха — признания его независимости Баку де-юре.
Следует отметить, что информационная кампания по тиражированию слухов о скорой сдаче пяти арцахских районов Азербайджану продолжается и сегодня. В целом разговоры и слухи о сдаче тех или иных территорий Арцаха распространяются с 2007 года, а их возросшая актуальность и дипломатическая возня вокруг карабахской проблемы обусловлены апрельской войной. Однако, исходя из существующих геополитических реалий, обусловленных позициями сторон конфликта и текущим состоянием интересов стран-посредников, прежде всего, США и России, представляется, что говорить о его всеобъемлющем урегулировании все еще рано. Актуализация же пресловутой возни и информационных слухов свидетельствует исключительно о повышении градуса задействования карабахского конфликта в целях продвижения политических интересов и политического торга внешних игроков. В качестве примера, приведем недавнюю характеризацию “российских предложений отвода армянских сил из пяти оккупированных районов Азербайджана» главой МИД Турции Мевлюта Чавушоглу как “весьма разумных”, что немедленно встретило положительную, однако, весьма дипломатичную реакцию его российского коллеги Сергея Лаврова.
Слухи, однако, остаются слухами, меж тем как реальная ситуация предпосылок для сдачи территорий Арцаха противнику, по крайней мере, сегодня практически не содержит как по внутренним, так и по внешним причинам. Не содержит, учитывая ожидаемую реакцию армянского народа в Арцахе, Армении и Диаспоре и несоответствие подобного прожекта геополитическим интересам целого ряда стран. Представить себе возможные последствия попытки реализации Ереваном «плана Лаврова» на деле можно на примере июльских событий опять-таки довольно бурного 2016-го или “Сасунского мятежа”. В целом, основной причиной захвата «Сасунскими храбрецами» базы полка ППС стал арест героя карабахской войны, фактического лидера «Учредительного парламента» Жирайра Сефиляна. Убрав в сторону, отдающие лирикой, официальные причины его ареста, представляется, что реальной причиной заключения политика все же стали сделанные им на пресс-конференции 12 мая 2016 года обвинения в адрес Сержа Саргсяна в сокрытии реальных апрельских территориальных потерь Арцаха. И заменив впоследствии «пару сотен метров» на 800 гектаров президент Армении тем самым правоту Сефиляна признал. При этом, представляется, что и арест Сефиляна, и «Сасунский мятеж» Саргсян явно пытался использовать во внешней политике. Каким образом, является довольно обширной темой отдельной статьи. Однако, все эти события, подкрепленные народным бунтом в Сари-тахе в очередной раз продемонстрировали синонимичность сдачи любых арцахских территорий политическому самоубийству правящего в Армении режима.
И, наконец, последний по очередности, но уж точно не по важности аргумент. Реализация как российского, так и любого иного плана урегулирования карабахского конфликта посредством сдачи территорий, без определения статуса Арцаха приведет к автоматическому усилению Азербайджана. В этом пока что страны-сопредседатели и в первую очередь сама Россия не заинтересованы, как, впрочем, не заинтересованы и в усилении Армении. Москва прилагает для сохранения пресловутого баланса сил слишком уже много усилий: «оружейных», финансовых и дипломатических, чтобы ими поступится ради сиюминутного успеха в своей посреднической миссии. И при прогнозировании предстоящих развитий вокруг карабахского урегулирования данный фактор, несомненно, следует учитывать, особенно на фоне фактической модерации конфликта Москвой.
Не следует забывать и о по-прежнему далеком от завершения глобальном противостоянии между Россией и США. И на основании даже поверхностного анализа его многочисленных предпосылок, ареала, причинно-следственной связи, представляется, что даже воспринятая достаточно многими в России с упоением победа республиканца Дональда Трампа на президентских выборах в США преодолеть все эти факторы не поможет. Данное же противостояние позволяет рассматривать нагорно-карабахское урегулирование и даже не сам конфликт в качестве одной из его второстепенных площадок. И наблюдающаяся тенденция к некоторой противоречивости в позициях стран-сопредседателей относительно выработки механизмов и реализации, казалось бы, уже согласованных принципов урегулирования лишний раз это подтверждают.
Таким образом, говорить сегодня о реальных перспективах карабахского урегулирования можно исключительно с учетом реализации нескольких сценариев. а) Достижения между сторонами конфликта, странами посредниками и региональными державами — Ираном и Турцией согласия в размещении в регионе конфликта миротворческих сил. б) Налаживания конструктивного политического диалога между США, Россией и Евросоюзом в условиях наличия между ними хотя бы минимального уровня доверия. в) Создания атмосферы доверия между, собственно, сторонами конфликта с целью подготовки враждующих обществ к миру. Без реализации, как минимум, этих трех пунктов появление возможностей разрешения нагорно-карабахского конфликта в обозримой перспективе не просматривается. Сопровождаемое же передачей под контроль Азербайджана арцахских территорий откладывание вопроса определения статуса Арцаха, реализации права его народа на самоопределение в долгий ящик является половинчатым решением и посему его реализация на практике представляется невозможной. В этом свете, в обозримой перспективе карабахский конфликт все же будет оставаться «замороженным». При этом, представляется, что попытки его размораживания будут. Причем, не только и не столько со стороны Азербайджана.
