За последний год турецко-российские отношения стремительно трансформировались от дружбы к холодной войне и снова к дружбе. На последнем этапе Россия при поддержке, оказанной Путиным Эрдогану в ночь на 16 июля, сформировала восприятие о стратегическом восстановлении отношений. Но отражает ли это восприятие действительность, или же это был конъюнктурный стратегический ход в отношении США и ЕС? Время покажет. Хотя состоявшаяся 9 августа встреча двух лидеров создала оптимистичную атмосферу, позиция Путина в отношении попытки переворота в Турции, определенно, не отразилась на позиции российских СМИ в отношении Эрдогана. Российские СМИ можно разделить на две основные группы: проправительственные и оппозиционные. К первой группе можно отнести СМИ, принадлежащие медиагигантам, так или иначе связанным с правящими властями, и различным политическим или олигархическим структурам, которые напрямую не выступают против Путина. При этом оппозиционные СМИ — их число не превышает число пальцев на одной руке — можно определить как прозападные и либеральные. Крупные контролируемые государством медиаорганы — Sputnik, RT, ТАСС, Канал 1, Россия 24 и главный пропагандист Life (хотя он и не выглядит как некая особая официальная организация), в то время как «Дождь ТВ», «Новая газета», «Кавказский Узел», «Эхо Москвы», «Медуза» выходят на передний план как оппозиционные СМИ.
Общая точка всех этих медиаорганизаций, будь то проправительственные или оппозиционные СМИ, — исламофобский стиль. Еще одна позиция, на которой две эти имеющие обычно противоположные взгляды на Турцию группы сходятся — враждебность к Эрдогану. В то время как проправительственные СМИ действуют в этом вопросе в соответствии с внешней политикой Кремля, антиэрдогановская позиция, которую оппозиционные СМИ преследовали в ходе событий в Гези и сохранили до сих пор, происходит от исламофобской и прозападной позиции.
В ходе событий в Гези российский оппозиционный журналист Андрей Бабченко (так в статье, речь идет о журналисте Аркадии Бабченко — прим. пер.), у которого не было аккредитации, был задержан. Бабченко, который как независимый журналист предоставляет услуги практически для всех оппозиционных СМИ в России, преподносил события в Гези как «марш демократии против диктатора Эрдогана». Бабченко, присоединившийся к трансляции радио «Эхо Москвы» 17 июня 2013 года, отмечал, что раньше Эрдоган был популярным лидером, но он отдалился от принципов Ататюрка, из-за чего турецкий народ взбунтовался против него. Бабченко подчеркивал, что какое-либо четкое видение не возникнет, и падение Эрдогана — всего лишь вопрос времени. Слова Бабченко представляли общую позицию оппозиционных российских СМИ в ходе событий в Гези. Определяемые как либеральные, оппозиционные российские СМИ освещали события в Гези в том же ключе, что и CNN, BBC и прочие западные медиагиганты. Эти же события проправительственные СМИ, пусть и несколько более независимо, тоже передавали в близком к оппозиции духе.
С самолетным кризисом российские СМИ, которые после событий в Гези держат Турцию под микроскопом, начали против нее тотальную очерняющую пропаганду. В это время подконтрольные государству СМИ обвиняли Турцию в пособничестве ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.), а оппозиция частично критиковала и Россию. Единственная разница между этими двумя группами, которые единодушно искали доказательства обвинений по поводу трафика людей и оружия, идущего из Турции в районы ИГИЛ, заключалась в том, что в оппозиционных СМИ также присутствовала критика в адрес России. Оппозиционные СМИ обвиняли Путина в осложнении отношений с Западом и говорили: «Эрдоган был твоим единственным другом, и тот ударил тебя в спину». Оппозиция обращала внимание на экономические потери от испорченных отношений с Турцией и особенно подчеркивала, что Турция не может быть альтернативой Западу.
Оппозиционные российские СМИ, которые после попытки переворота 17-25 декабря (коррупционный скандал «Большая взятка» 2013 года — прим. пер.) придерживались той же линии, что и СМИ под контролем террористической организации FETÖ Фетхуллаха Гюлена (Fethullah Gülen), а операции против FETÖ в Турции подавали как «антидемократические действия» Эрдогана, после самолетного кризиса объединились с проправительственными СМИ. Но оппозиция обрушивалась с резкой критикой на проправительственные СМИ и Путина, говоря: «Мы предупреждали». Еще одной мишенью оппозиционных СМИ был проект газопровода «Турецкий поток».
Российские оппозиционные СМИ, которые после письма Эрдогана Путину снова обратили свое внимание на юг, подали письмо не как извинения, а как выражение сожаления. В период, когда турецко-российские отношения демонстрировали тенденцию к урегулированию, в российских СМИ было также заметно присутствие пропаганды FETÖ. События в Турции российские СМИ освещали как «движение к авторитарному режиму». Хотя, чтобы выглядеть объективными, они признавали, что Турция под руководством Партии справедливости и развития стала более развитой с экономической и политической точек зрения, общей тенденцией было обвинение Эрдогана в «усилении авторитарности». Обе группы СМИ представляли лидера FETÖ Гюлена «умеренным религиозным лидером» — несмотря на то, что его организация запрещена в России. Такая позиция сохранялась вплоть до попытки переворота 15 июля. Когда начался пересмотр турецко-российских отношений, проправительственные СМИ ограничивались тем, что критиковали Турцию из-за сирийского вопроса, а оппозиционные СМИ продолжали свою критику в духе прозападной позиции.
В ночь на 16 июля российские СМИ вместе со всем миром наблюдали за ходом событий в Турции. Но на следующий день многие российские корреспонденты разными путями прибыли в Стамбул. Представители прессы, прибывшие в Турцию, чтобы внимательно следить за переворотом и дальнейшими событиями, в целом преподносили переворот как «попытку кемалистских военных осуществить возвращение к демократии». Российские либеральные СМИ, утром 16 июля осознавшие, что попытка переворота провалилась, вместо того, чтобы увидеть мирных жителей, которых путчисты давили танками, и подвергшееся бомбежке здание парламента, предпочли вывести на передний план искажения вроде «теперь Эрдоган превратит Турцию в халифат» и «период светскости в Турции закончился». О попытке переворота, за которой российские СМИ внимательно следили, было написано множество аналитических материалов, но ни в одном из них не было ничего похожего на фразу: «В Турции победила демократия».
Один из журналистов, прибывших в Турцию 16 июля, представлявшая «Новую газету» Ирина Гордиенко по возвращении в Москву написала две статьи. Достаточно взглянуть на заголовки этих статей, чтобы понять их содержание. Гордиенко, которая в статье под названием «Диктатор. Имитация истерики» пишет, что «демократический период в Турции погрузился во тьму», провела в Стамбуле три дня и побеседовала со многими людьми. Другие оппозиционные журналисты, подобные Ирине, похоже, тоже сожалеют по поводу того, что попытка переворота в Турции провалилась. Удивительно, что либеральные СМИ и активисты-правозащитники, которые рассматривают в качестве легитимного любой переворот или обстановку хаоса, чтобы превознести подходящую им самим концепцию демократии, не признают за турецким народом права защищать выбранное им законное правительство и оказывать безоружное сопротивление.
Если принять во внимание, что проправительственные СМИ, которые используются практически как армия российского государства и руководствуются приходящими из Кремля предписаниями, тоже занимают исламофобскую позицию, можно понять, почему они так действуют. Но такая манера либералов, которые, как утверждается, представляют оппозиционные и демократические взгляды, удивляет. Эти оппозиционные журналисты, которые интерпретируют действия Эрдогана аналогично FETÖ и западным СМИ, должны знать, что в Турции, о которой они пишут, президент не отдает прямых приказов судам или полиции. Эти журналисты, которые не знают, что выборы в этой стране проходят справедливым и законным путем под контролем международных наблюдателей, что политические идеи людям не навязываются силой и что, пока не совершено преступление, полиция не может произвольно осуществлять аресты, преподносят вместо правды антитурецкую и антиэрдогановскую пропаганду FETÖ и западных СМИ. Они принимают за истину в последней инстанции каждое слово медиагигантов, которые стали мировыми брендами, но много раз совершали недопустимые ошибки. Когда они работают в Турции, они намеренно ищут источники информации, которые подтвердят их собственные убеждения, и людей, которые дадут интервью в нужном им стиле.
Один корреспондент в Турции, оценивая позицию российских СМИ и манеру своих коллег, так объяснил действия российских СМИ: если приказ Кремля по поводу быстро развивающихся событий в Турции задерживается, то при освещении новостей проправительственные СМИ по-прежнему занимают позицию, доминировавшую в период конфликта. А то, что так называемые либеральные и демократически настроенные оппозиционные СМИ называют «пьяницами» и «бродягами» людей, которые ценой своей жизни вышли на улицы, чтобы защитить выбранного ими президента и правительство, можно объяснить только распространяющейся ненавистью к исламу.
То, что взгляд российских СМИ на Турцию искалечен исламофобией, независимо от того, на каком фланге они находятся, можно видеть даже по одним только заголовкам аналитических статей, связанных с попыткой переворота 15 июля. Пожалуй, главная разница между двумя группами СМИ (проправительственными и оппозиционными), которые мы выделили в самом начале, заключается в том, что медиаорганизации, принадлежащие государству, по приказу Кремля избегают критики в адрес Турции и Эрдогана. Но то, на какие наглые атаки способны эти же СМИ, опять же по приказу центра, было очевидно в ходе антитурецкой кампании Sputnik.
Тевфик ШАМИЛЬ
