АКОП БАДАЛЯН
Журналист
Ереван
Досрочные парламентские выборы в Армении 20 июня, с одной стороны, в очередной раз продемонстрировали глубинные идеологические, императивные, ценностно-системные и даже культурологические проблемы армянской политики, а с другой сформировали новые реалии – с определенными перегруппировками или корректировками нового и старого.
Ключевым в плане 20 июня стало, безусловно, то, что имел место свободный избирательный процесс и голосование, в ходе которого граждане Республики Армения имели возможность свободного волеизъявления и сформировали новый парламент. Большинство в парламенте сохранила возглавляемая исполняющим обязанности премьер-министра Николом Пашиняном партия «Гражданский договор». На сей раз партия получила, конечно, не 70, а 53,92%, но благодаря конституционным регулировкам обрела возможность формирования абсолютного большинства – 2/3. Остальную треть парламента займут, вместо партий «Просвещенная Армения» и «Процветающая Армения», силы, аффилированные с экс-президентами: возглавляемый Робертом Кочаряном блок «Армения» с 21,04% и связанный с Сержем Саргсяном блок «Честь имею» – с 5,23%. Блок «Честь имею» не преодолел 7-процентный барьер, но поскольку по Конституции в парламенте должны быть представлены как минимум три политические силы, занявший третье место блок проходит в парламент, безотносительно преодоления планки. Таким образом, с одной стороны, можно констатировать, что досрочные парламентские выборы в Армении привели к смене не власти, а оппозиции. С другой стороны, хотя в формальном плане оппозиция в парламенте новая, де-факто, однако, в режиме реальных политических отношений, в ходе революции превалировала именно эта оппозиция. 20 июня, по большому счету, данное обстоятельство было «формализировано».
Есть объективные и субъективные причины для того, чтобы отверженные бархатной революцией силы после революции стали превалировать как оппозиционные лидеры. Описание этих причин может стать темой для отдельной пространной статьи. Стоит только вкратце заметить, что существенную роль в этом сыграл колоссальный экономический, финансовый, а значит – медиа-пропагандистский ресурс, которым обладает прежняя система, а с другой стороны, то, что формирование новых и жизнеспособных политических сил требует времени, многолетней кропотливой работы, а не пламенных речей в фейсбуковском или ютубовском пространстве, как бы они ни звучали приятно для уха.
Политика предполагает более сложную структуру. А значит, после выборов 20 июня становится еще более важной задача формирования сил с новой идеологической, ценностной, методологической, даже стилистической конструкцией или становления сил, претендующих на такую конструкцию. В то же время состоявшиеся досрочные выборы отражают некоторую относительную реальность. С одной стороны, общество отвергло попытку возврата к власти прежней власти, в качестве повода для этого использовавшей боль от тяжкой войны и людских и территориальных лишений и потерь, а также обусловленные региональными реалиями безопасностные риски и тревожные повестки вокруг Армении и Арцаха. С другой стороны, эта система вернулась в ипостаси парламентской оппозиции. Следует, конечно, заметить, что «возвращение» помогло нынешнему парламентскому большинству сохранить свои позиции.
Казалось, после такой войны и лишений ни одно парламентское большинство или лидер не в состоянии сохранить власть. Но Никол Пашинян получил новый вотум доверия, потому что граждане Армении, несмотря на боль колоссальных людских и территориальных потерь, тревогу по поводу новых рисков и вызовов, не приняли возвращения прежней системы ни в новом, ни в старом формате. И дело не только в том, что за более чем четверть века эта система была против ЧЕЛОВЕКА, а не во имя ЧЕЛОВЕКА, что в ходе своей деятельности эта система выстраивалась на растрате достоинства граждан, моральных ценностей и материальных ресурсов. Причиной неприятия какого-либо возвращения прежней правящей системы стало и то, что граждане лучше всяких экспертов, политологов и прочих оценили навязанную Армении и Арцаху войну как военно-политическое и геополитическое явление, которое разворачивалось не за год или два, а по большому счету, за последние более чем два десятка лет, которые последовали за победой в первой Арцахской войне и сопровождались переговорным процессом.
Так что, граждане дали адекватную оценку и правившим в те годы в Армении и Арцахе силам, ответственности их ключевых фигур за недостаточную готовность Армении и Арцаха к угрозе войны, неспособность предотвратить сгущение рисков и угроз в порождающей войну военно-политической среде, за накопление личного или группового состояния и сил, за направление этих сил на репродукцию власти путем избирательных фальсификаций, превращение победы в первой Арцахской войне вместо капитала безопасности Армении и Арцаха в разменную монету для собственного обогащения и власти.
Тем более что, удостоившись в 2018 году отвержения, эта система так и не сделала потом обществу предложений о диалоге нового качества, об открытых обсуждениях прошлого, своих ошибок и пороков, системных проблем, о принятии ответственности за все это и, тем самым, изъявлении готовности измениться. Наоборот, своим постреволюционным поведением прежняя система взрастила уверенность в своей неспособности признать ошибки, ответственность и измениться.
В то же время голосование 20 июня порождает, пожалуй, самый важный, ключевой вопрос – а способна ли измениться постреволюционная власть и перейти от революционности к государственно-политическому качеству, выстраивая позиции не на отрицании «возвращения прежних», а на принципе эффективности формирования своего нового. Заверений, безусловно, недостаточно, все будет измеряться работой, причем, как в плане эффективности менеджмента, так и оздоровления публичной среды. Параллельно, становится очевидным, что ответственность за общественную среду, внутреннюю устойчивость лежит в равной степени на всех политических силах. В этом смысле можно приветствовать отказ оппозиции от поствыборных акций, хотя все еще есть сомнения, возьмет ли блок Армения мандаты, поскольку блок заявил о непризнании итогов голосования и намерении обратиться в Конституционный суд. Тем не менее, не вызывает сомнений то, что отрицание итогов досрочных выборов и инспирирование дестабилизации ситуации будет шагом, направленным против Армении и Арцаха, потому что внутренняя дестабилизация вызывает внешнее давление на Армению и создает благоприятную почву для принуждения к решениям. Поэтому жесткую политическую борьбу следует продолжать в парламенте, во имя усиления, а не ослабления Армении.
В то же время уже заметны поствыборные явления, когда, с одной стороны, отсутствуют негативные поствыборные потрясения, а с другой в медиа-интернет-пространстве поощряются «сегрегационные» процессы – Ереван-регионы, вплоть до Армения-Арцах, что может стать не менее опасным и подрывным фактором, чем дестабилизация и попытки потрясений. В этом смысле, при какой бы то ни было оценке призыва Никола Пашиняна к диалогу, адресованного политическим силам и даже духовенству, он достоин подражания и практического резонанса, в том числе для повышения градуса ответственности самого автора призыва.
Выборы 20 июня показали также, что в повышении эффективности деятельности в Армении нуждаются силы, которые претендуют на политическое лидерство. 20 июня стало для них не фиаско, а индикатором. Выборы указали и на исчерпанность различных политических сил – начиная с Армянского национального конгресса Левона Тер-Петросяна и до выполнявших роль оппозиции в бытность всех трех прежних президентов партий. Следует также констатировать завершение «эпохи» «Процветающей Армении». Уютно уместившаяся межу вторым и третьим президентом «буферная» партия утеряла функциональность, и у Гагика Царукяна, наконец, появилась историческая возможность покинуть политику.
В то же время выборы 2020 года продемонстрировали ключевую проблему политической гибкости и сопротивляемости Армении – дефицит политико-идеологического многообразия. В парламенте Армении будут отсутствовать силы европейской, евро-атлантической направленности, что говорит и о бреши, существующей между адептами этой повестки и обществом. В новом парламенте Армении в качестве второй силы будет выступать блок «Армения», проповедующая идею «более глубокой интеграции с Россией», большинство «Гражданского договора», который, подобно всем армянским партиям, вынужден плотно работать с Россией, и блок «Честь имею», одно крыло которого за пару дней до выборов заявило, что «Крым наш», а другое крыло – РПА – является членом Европейской народной партии, самой крупной европейской структуры, не признающий Крым российской территорией.
По большому счету, в парламентских выборах Армении можно отметить решенную задачу России – выдвижение на роль оппозиции наиболее доверенной и управляемой силы, которая ограничит гибкость большинства. Вот почему становится велением формирование в Армении альтернативного политического потока – для обеспечения пространства политического маневрирования. Выборы 20 июня в какой-то мере дали такую возможность благодаря фактору общественной легитимности власти, но не вызывает сомнения то, то эта возможность не несет в себе стратегического потенциала, который может сформироваться только путем идеологического многообразия в политическом пространстве.
