Анна БАРСЕГЯН
Аналитик
Ереван
Безопасность является важнейшим элементом нашей жизни. Несмотря на то, что Маслоу отвел ей только второе место в своей пирамиде потребностей, отдав предпочтение физическим потребностям, но очевидно, что если, к примеру, еда не безопасна для здоровья, то мы ее никогда не примем в пищу, как не станем пить воду, от которой нам становится дурно.Понятие «безопасность» и концепция в целом претерпели многочисленные трансформации, обогатившись новыми элементами и став предметом изучения множества школ. Сторонники классического определения «безопасности» рассматривают ее в узком спектре, в государствоцентричном аспекте, ключевым в котором является военный фактор. Но в современном мире это давно архаичный подход, и это осознавали представители Копенгагенской школы безопасности, которые и выдвинули новую доктрину. Корифей копенгагенской школы Бари Бузан рассматривает безопасность в пяти секторах – военной, экологической, экономической, социетальной и политической.
Но основной вклад данной школы заключается во внедрении понятия «секьюритизации» в научную сферу. Это двухуровневый процесс. Первым уровнем секьюритизации является политизация. Проблема не политизирована, если она не включена в государственную деятельность и не является предметом публичного дискурса. Политизированная проблема становится частью публичной политики, которая требует конкретных действий государства.
Следующим этапом становится собственно секьюритизация. Объект, который ставит задачу перевести некую проблему с политического уровня на уровень безопасности, позиционирует ее как экзистенциональную угрозу, для противостояния которой необходима общественная консолидация, мобилизация ресурсов и даже применение радикальных средств, предусмотренных для борьбы.
Таким образом, если вкратце представить суть понятия секьюритизации, то государство, в зависимости от отношения правящей политической силы к внутренним и внешним проблемам, отделяет некую проблему (желательно, чтобы она действительно наличествовала в данном обществе), превращает ее в предмет общественной дискуссии, наделяет ее политической значимостью и затем представляет как экзистенциональную угрозу государству и обществу. Другие политические силы, конечно, также могут воспользоваться данной технологией, но власть обладает большими рычагами влияния на информационные потоки и формирование публичной повестки.
Технология секьюритизации активно используется и в армянском политическом пространстве, что в очередной раз способствует общественной консолидации, желанному для власти послушанию, формированию контролируемого и прогнозируемого общества. Рассмотрим наиболее яркие примеры секьюритизации в периоды правления трех президентов Армении.
По стечению исторических обстоятельств экзистенциональную угрозу для армянского народа представляет Турция. Но первый президент Армении Левон Тер-Петросян попытался изменить этот подход, инициировав политику налаживания добрососедских отношений с Турцией. 7 января 1991 года президент Турции заявил о плане установления с Арменией экономических отношений. В апреле 1991 года Левон Тер-Петросян заверял посетившего Ереван посла Турции в СССР Волкана Вурала, что Армения меняется, она хочет дружить и готова к любому взаимовыгодному сотрудничеству с Турцией, причем, «Армения не имеет территориальных претензий к Турции». Все это, безусловно, было положительно расценено в Анкаре, и были заложены необходимые политические основы экономического сотрудничества.
Эта политика была кардинально изменена в годы правления Роберта Кочаряна, который секьюритизировал армяно-турецкие отношения. Это было обусловлено возвращением на политическую арену АРФ Дашнакцутюн и влиянием этой партии на президента. Секьюритизировав армяно-турецкие отношения, Кочарян пытался обосновать необходимость углубления российско-армянских отношений. Единственной альтернативой закрытым границам и спасением становились крепкие экономические, политические и военные отношения с Россией. И в рамках этой политики стратегические объекты страны были проданы или переданы по программе «Имущество в обмен на долг» России. Северный великан получил мощнейшие рычаги воздействия на экономику нашей страны. Безопасность армяно-российской границы также обеспечивается российскими пограничными войсками и военной базой. Российский флаг рассматривается как сдерживающий фактор вероятной агрессии Турции.
Турция не стала открывать армяно-турецкую границу, а армянская сторона выдвигает следующий аргумент: «Если мы откроем границу, Турция, возможно, и не предпримет военную агрессию, но может осуществить экономическую экспансию, от которой пострадает отечественный производитель». Все это, конечно, имеет под собой объективные основания – Турция обладает одной из мощных мировых экономик, и она пытается восстановить былую во времена Османской империи военную мощь с помощью инструментария мягкой силы – инвестиций и культурного воздействия, например, в Грузии, Аджарии, Абхазии, на Балканах и прочее.
Но придерживаться подобного мышления означает оставить на замке западную границу Армении, жить веками в атмосфере страха и скованности. Между тем, причина нашего страха может стать оружием нашей борьбы. Если мы боимся, что турецкие товары могут наводнить армянский рынок, то нам следует развивать отечественное производство, развивать экономику, которая не будет бояться конкуренции. Если мы боимся турецких инвестиций, то нашим встречным шагом должны быть армянские инвестиции в восточных провинциях Турции, иначе нашей политикой, которая строится на тезисе «турок остается турком», будет всегда пользоваться Россия.
В годы правления третьего президента наиболее секьюритизированной проблемой стал вопрос Нагорного Карабаха. Военная ситуация, безусловно, наличествует в Арцахе и на востоке Армении дух войны ощущается явно, но, несмотря на наличие экзистенциональной угрозы, этот вопрос чересчур секьюритизирован и именем Арцаха оправдывается любое беззаконие. Можно часто услышать, что мы находимся в состоянии войны, поэтому нужно подтянуть пояса, что именно поэтому экономика не растет, зарплаты не повышаются и т.д.. То есть, все для фронта и во имя Арцаха.
Ограничения закономерны для любой страны, пребывающей в состоянии войны, и большинство народа не перечит, но нельзя допускать, чтобы они распространялись только на рядовых граждан. Неприемлемо воровать в армии, неприемлемо то, что коррупция пускает ростки в силовых структурах. И граждане должны молчать, чтобы «не выносить сор из избы». Молчание превращает нас в собственных врагов, мы закрываем глаза на беззакония ради армии и безопасности, но тем самым только повышаем уязвимость наших границ.
Публичное обсуждение порочных явлений стало рассматриваться чуть ли не как предательство, поскольку это может дать азербайджанским масс-медиа богатую пищу. Страна, имеющая проблемы с физической безопасностью, должна заботиться и об информационной безопасности, но это не означает игнорирование существующих проблем, это не значит, что нужно молчать. Молчание способствует ослаблению, а не усилению безопасности.
Секьюритизированные темы становятся индикаторами внутренней и внешней политики властей в данной стране. К примеру, если к власти в Армении, как в Грузии в результате Революции роз и в годы правления Саакашвили, придет прозападная партия, то секьюритизации подвергнется чересчур высокий уровень зависимости от России. Армения пребывает в тотальной зависимости от РФ в сферах коммуникаций, энергетики, военной и ряде других, что непременно выльется в риски в ходе вероятной войны с Азербайджаном, если Армения не продемонстрирует достаточную лояльность. Однако правящая политическая сила не рассматривает это как экзистенциональную угрозу.
Единственным способом противостоять этой политической манипуляции является развитие альтернативных медиа, свободы слова и демократии, повышение гражданского сознания, при наличии которых можно будет уже думать не только о приграничной и сугубо физической безопасности, но и системно рассматривать нашу безопасность, где военные факторы так же важны, как и экономическая безопасность, кибербезопасность, энергетическая независимость и иные элементы безопасности.
