Гегам БАГДАСАРЯН
Главный редактор журнала «Аналитикон»
Степанакерт
На пути всякого нового всегда стоит уже укоренившееся старое – в облике мифов и разного рода комплексов. В контексте нашей темы я бы хотел затронуть три основных психологических комплекса, пути преодоления которых арцахское общество пока не может изыскать.
Комплекс первый — пока ситуация не изменилась в Армении, ничего не изменится и в Арцахе. Это особенно обидно в случае с нашим поколением, которое в 1988 году доказало, что может произойти обратное. В 1988 году мы стали очевидцами в Арцахе мощнейшего национально-освободительного и демократического шквала, который отозвался эхом не только в Армении и армянской диаспоре, но и за их пределами, в частности, в бывшем Советском Союзе. Принято говорить, что именно на карабахских митингах и манифестациях бумажные горбачевские лозунги о перестройке и демократии воплотились в реальный процесс, а небольшой по советским меркам народ стал детонатором демократии. Возможно, мнение о том, что именно демократический порыв в Карабахе вызвал развал советской тоталитарной системы, несколько гипертрофировано, но то, что арцахские события вызвали волну по всему советскому пространству, бесспорно.
Но прошло чрезвычайно мало, в исторических масштабах, времени, и арцахское общество опять оказалось загнанным в рамки уже сброшенного было комплекса. За этот период произошли действительно интересные метаморфозы. Стряхнувшее с себя рабские оковы и рабскую психологию общество всего за несколько лет вновь оказалось в плену своеобразного рабства. На одном из первых митингов в Степанакерте в 1988 году один из лидеров карабахского движения заявил, что – все, арцахцы убили в себе раба. Помнится, именно тогда один из известнейших советских интеллигентов написал во влиятельной московской газете совсем по другому поводу о том, что не верит в коллективное созревание, тем более, в синхронное и неожиданное созревание людей, добавив, что это гораздо более сложный и продолжительный процесс, чем может показаться. Видимо, он имел в виду то, что настоящая коллективная зрелость – это конгломерация созревших индивидов.
Как бы то ни было, но время показало, что в 1988 году не у всех арцахцев был убит раб в душе. В ажиотаже коллективного созревания он спрятался в складках широкой арцахской души, а потом, когда все утихомирилось, вновь стал поднимать голову. Но время сделало нас мудрее, и теперь никакой ажиотаж и громкие события не способны скрыть его. На сей раз каждый должен победить в себе раба, ибо лишь после того, как большинство победит раба, общество в целом сможет преодолеть этот пагубный комплекс.
Но пока комплекс этот усугубляется еще и распространенным в Армении мнением о том, что пока ничего не изменилось в России, имеющей влияние на регион, не изменится ничего и в Армении. И получается, что перспективы перемен приравниваются к нулю. Во всяком случае, сегодня.
Комплекс второй – мы не можем позволить себе разногласия с Арменией, потому что это опасно в условиях наращивающихся день ото дня милитаристских заявлений Азербайджана. Опасность сего комплекса состоит в том, что он идентифицирует Армению с руководством РА. Справедливо указывая на тот факт, что именно Армения предоставляет второму армянскому государству необходимый как воздух межгосударственный кредит, способствует его безопасности как на уровне международных отношений, так и обеспечения боеспособности арцахской армии, люди, как правило, считают это заслугой, монополией, миссией руководства РА. Доводы о том, что бюджет Армении, как и другие, формируется за счет налогов граждан, и что власть выдает кредит не из собственного кармана, воспринимаются с иронией или, в лучшем случае, с благодушием.
Но это только одна сторона медали. Ситуация усугубляется тем, что подобные подходы игнорируют или, по меньшей мере, принижают роль общественного мнения в Армении. Следовательно, признательность арцахского народа имеет весьма конкретного адресата – руководство РА. И поскольку общественное мнение недооценивается и в Арцахе, получается, что сотрудничают не народы двух армянских государств, а власти. И вовсе не случайно, что за эти годы Армения и Карабах интегрировались теснее на уровне власти, а не общества. Общества продолжают оставаться безучастными к заботам и проблемам друг друга. Только во время войны общества двух стран были связаны между собой многочисленными нитями. Но и в этом вопросе прошедшее испытание войной явление не выдержало испытания миром.
В последнее время в среде оппозиции Армении, особенно, в стане сторонников первого президента РА Левона Тер-Петросяна звучит обвинение в том, что поскольку Арцах стоит на страже нынешнего руководства Армении, он берет на себя определенную ответственность за все негативное в Армении. В арцахском обществе действительно наличествуют настроения поддержки нынешнего руководства РА, сугубо из-за его арцахского происхождения, есть также озабоченность, что при неарцахском руководстве Армении Карабах может претерпеть серьезные потери. Но не это является истинной причиной подобных отношений. Как отметил один из известных ереванских экспертов, в Арцахе всегда стояли на страже армянского руководства и всегда – исходя из мотивов собственной безопасности. Так было и во времена Левона Тер-Петросяна.
И проявления такой поддержки, не только моральной, но и весьма прикладной (особенно, в тяжелые для руководства Армении моменты и в условиях внутриполитической напряженности) также наблюдались задолго до появления арцахцев в руководстве РА. Так что, это явление не имеет внутриполитический характер и политико-идеологических симпатий или антипатий.
Озабоченность арцахцев вовсе не абстрактна – на начальном этапе создания и становления второго армянского государства руководство РА во главе с Левоном Тер-Петросяном так и не признало власть в Арцахе во главе с Артуром Мкртчяном, что привело к серьезнейшим проблемам в борющейся не на жизнь, а на смерть новонезависимой государственности и закончилось тем, что к власти в Арцахе пришли люди, пользовавшиеся протекторатом руководства Армении. Вот почему в Арцахе избегают конфронтации с властями Армении.
Но самым страшным следствием комплекса следования в фарватере пожеланий руководства РА стало то, что Арцах и арцахцы перестали быть субъектами не только в переговорном процессе по карабахскому урегулированию, где их интересы представляет Армения, но и в других плоскостях. Терпимо относящееся к этому комплексу арцахское общество должно также понимать его колоссальную опасность.
Комплекс третий – в условиях нарастающей угрозы войны со стороны Азербайджана фундаментальные демократические реформы опасны. Согласно логике данного комплекса получается, что, помимо многочисленных других грехов, Азербайджан являет собой самого главного врага демократии в Арцахе. Не коррумпированный бюрократ, не убивающие экономическую конкуренцию монополии (которые препятствуют также полиполяризации политического пространства), не отсутствие отчетности власти и бесконтрольность, не использование административного ресурса во время выборов, а именно внешняя угроза и внешний враг.
Люди сознательно отказываются на время (даже не пытаясь очертить пределы этого времени) от полноценной реализации своих прав во имя обеспечения безопасности страны. По сути терпеливые, терпимые, готовые пожертвовать собственными правами ради общего интереса арцахцы стали идеальной платформой для сохранения и репродукции власти. Осознанно отказавшиеся от реализации собственных прав и озабоченные общим благосостоянием люди даже не желают замечать, что определенные лица и силы не только не хотят отказываться, как они, от части своих прав, но и овладевают правами, которые уступили рядовые арцахцы. Во имя сохранения собственного душевного равновесия люди не хотят замечать, что провозглашенный в последние годы в Арцахе лозунг о всеобщем единстве не строится на всеобщем равенстве и, в том числе, равноправии, что лишает смысла идею единства.
Видимо, необходимо время, чтобы народ понял – демократия не только не является угрозой безопасности, она — один из ее гарантов. Ибо жить в безопасности может только свободный человек. Хотя бы потому, что не лишает себя права на участие в принятии решений, касающихся его судьбы.
