Анаит ШИРИНЯН
Международник
Ереван
Безопасность является одним из краеугольных камней внешней политики Армении. Однако армянская дипломатия крайне примитивно отнеслась к императиву поставить внешнюю политику на службу безопасности. Стремление принести все в жертву безопасности привело к эрозии внешней политики, которая и должна была в первую очередь обеспечивать эту безопасность посредством политических противовесов и сдерживания. Армения сосредоточилась на развитии преимущественно военного компонента безопасности. В итоге провозглашенная многовекторная политика накренилась в сторону одного из векторов – России – как гаранта жесткой военной безопасности.В то же время Армения не просчитала и не оценила должным образом тенденции трансформации российских интересов, которые с 2000-х годов получили иную логику после прихода к власти президента Путина. Уже с тех пор вступившая в острую конфронтацию с Западом и проявляющая великодержавность Россия стала придавать важность выстраиванию особых отношений с одной стороны с Турцией с ее стратегическим весом, а с другой – энергетически богатым Азербайджаном – нередко за счет интересов Армении.
В условиях трансформации интересов России и снижения роли Армении цена гарантий безопасности для Армении неуклонно росла. Армения оказалась в порочном круговороте: чем больше она жертвовала во имя безопасности своей суверенной внешней политикой, тем более уязвимой становилась безопасность. Вызов безопасности Армении бросали не только ее противники, но и косвенно стратегический союзник, который хранил возможность невыполнения гарантий безопасности. Армения претендует стать хрестоматийным примером того, как бездарная внешняя политика может повысить уязвимость безопасности страны.
После войны в апреле 2016 года в армянском дискурсе превалировало мнение о том, что война произошла из-за нарушения баланса военной силы вследствие продажи Россией Азербайджану наступательных вооружений. Но не менее важным было нарушение политического соотношения сил, которое имело место вследствие ослабления внешнеполитических позиций Армении, особенно после решения Армении 3 сентября 2013 года о вступлении в Евразийский союз.
Разворот 3 сентября раскрыл ахиллесову пяту Армении – сверхзависимость от России. Это был симптом неравенства провозглашенного армяно-российского стратегического партнерства, которое сформировалось за прошедшее десятилетие. Сверхзависимость достигла такой степени, что Армения больше не смогла сделать шаг по уменьшению диспропорции, так и не подписав с Евросоюзом соглашение об Ассоциации и свободной торговле.
Уязвимостью Армении воспользовались как союзники, так и противник – Азербайджан. Особенно после 2013 года формальные союзники Армении стали откровенно игнорировать ее интересы как в ОДКБ, так и ЕАЭС. С одной стороны, Россия и Беларусь продавали оружие Азербайджану, а с другой, Беларусь и Казахстан не скрывали того, что отношения с Азербайджаном для них важнее отношений с Арменией. Официальные союзники Армении укрепили свои отношения с энергетически богатым Азербайджаном за счет интересов Армении.
Параллельно Армения потеряла доверие западных партнеров. Она не получила и моральной поддержки с Запада, поскольку утверждала, что принимала решение самостоятельно, а не под давлением Москвы, как утверждали многие.
Резкое ослабление позиций Армении в отношениях с Россией и в рамках ОДКБ привело к тому, что они перестали играть в регионе роль сдерживания и предотвращения войны. Политическая изоляция Армении от ее же союзников послужила моральной поддержкой Азербайджану. И именно в условиях подобных внешнеполитических реалий Азербайджан предпринял Апрельскую войну.
Подрывание основ внешнеполитического суверенитета Армении привело к тому, что по карабахской проблеме Азербайджан вел переговоры не с Арменией, а с Россией. Это был серьезный вызов региональной безопасности.
Начиная с провозглашения независимости, азербайджанская политическая мысль строилась на убеждении, что ключ к политическому урегулированию карабахского конфликта находится в Москве: достаточно Кремлю пожелать, и конфликт сразу же решится, естественно, в пользу Азербайджана, были убеждены в Баку. Это убеждение еще больше усилилось ослаблением внешнеполитического суверенитета Армении. Азербайджанская политическая элита считает, что Москва может применить к Армении рычаги давления с целью принуждения к тому или иному решению. Взамен Баку готов поторговаться, например, по поводу присоединения к российским интеграционным проектам. Первая серьезная попытка практического осуществления этого тезиса была предпринята в 2015 году, опять же в условиях ощущения внешнеполитической уязвимости Армении. Именно тогда был выдвинут так называемый план Лаврова. Он предполагал частичное изменение карабахского статус-кво без реальных гарантий статуса для Карабаха.
Вынудить Армению к такому решению дипломатическим путем не представлялось возможным, но это казалось вероятным в случае серьезных военных потерь. Хотя карабахская армия остановила агрессора в Апрельской войне, она ознаменовалась поражением внешней политики Армении: политические и военные союзы, в которых пребывала Армения, не выполнили свою миссию сдерживания войны, не нашлось партнера, который мог бы выразить поддержку Армении после войны, а Азербайджан так и не заплатил политическую цену за развязанную войну.
Победившая в Армении Бархатная революция позволяет переосмыслить внешнюю политику и стратегию безопасности. Военная составляющая безопасности важна и играет роль стратегического сдерживания. Но Армения должна прекратить рассматривать безопасность в сугубо данном контексте. Гибкая внешняя политика, конкурентная экономика, эффективные демократические институты не менее важны для комплексного поддержания безопасности и могут компенсировать ограниченность вооружений и человеческого ресурса.
Внешняя политика Армении, в частности, должна решить следующие задачи, нацеленные на безопасность:
- преодолеть уязвимость безопасности и геополитическую безысходность. Геополитический детерминизм не должен рассматриваться как внешнеполитическое видение для Армении;
- восстановить механизмы сдерживания войны не только в российском, но и как минимум в западном и иранском направлениях. Это подразумевает также расширение географии оборонного сотрудничества;
- нарастить дипломатическим путем политическую цену возобновления войны для Азербайджана;
- вынудить Азербайджан вести переговоры с Арменией и Карабахом, а не с Россией.
Решение этих задач требует возвращения к исходной точке: без восстановления внешнеполитического суверенитета и установления реально союзнических отношений с Россией невозможно прервать порочный круговорот, в котором оказалась Армения. Армения не может добиться другого результата в сфере безопасности, придерживаясь прежней логики внешней и оборонной политики. Армянская дипломатия может извлечь уроки из Бархатной революции, которая удалась вопреки внутриполитической безысходности и прогнозам детерминизма.
