Акоп БАДАЛЯН
Аналитик
Ереван
«Коллеги лидеры, члены гражданского общества, активисты-правозащитники, граждане, по моему убеждению, мы пребываем на вираже истории, когда нужно избрать направление, в котором мир будет двигаться в течение предстоящих десятилетий. Позволим ли мы ограничения гражданских прав и демократии, или вместе будем вырабатывать видение и формировать волю, чтобы вновь возглавить прогресс человечества и парад свободы человека». Это слова президента США Джо Байдена, которые он озвучил на открытии саммита «Во имя демократии».
В работе беспрецедентного саммита, который состоялся 9-10 декабря по инициативе президента США в онлайн-режиме, принимали участие главы 110 государств, представители различных политических, общественных, гражданских структур. Беспрецедентную инициативу охарактеризовали как мероприятие в защиту демократии или как миссию, которые берут на себя США, стремясь сформировать как можно более широкий фронт защиты демократии.
Реакция на инициативу президента США со стороны двух ключевых полюсов так называемого «недемократического мира» — России и Китая — оказалась довольно нервной: они расценили шаг США как «восходящее к холодной войне» намерение разделить мира на два лагеря. Послы Китая и РФ в США даже опубликовали совместную статью в этой связи.
Что ожидает мир – новый раздел в духе холодной войны или, все же, возможность избежать конфронтации? Этот вопрос особенно актуален для Армении, которую в числе других пригласили на вашингтонский саммит. Армения – одна из двух кавказских стран, получивших приглашение, наряду с Грузией. Приглашение президента США не получили Турция, Иран, Азербайджан. Причем, примечательным было разъяснение администрации президента США в ответ на запрос азербайджанской службы ВВС по поводу того, что Азербайджану не было отправлено приглашение: «В ходе подготовительных работ соблюдался принцип региональной инклюзивности, а в качестве мерила принималась готовность стран к охране глобального мира и демократии».
А это, в свою очередь, порождает вопрос: прочерчивают ли США новые границы на Кавказе, или ситуация в этом смысле, скорее, тактическая, и не стоит наделять приглашение на саммит стратегической значимостью, как минимум, в масштабе Кавказа? Ответы на эти вопросы пока очерчиваются с трудом, учитывая, что события разворачиваются в более обширном контексте – демонтаж старого миропорядка и процесс формирования нового, что сопровождается третьей мировой – гибридной – войной, проявляющейся в региональном масштабе вспышками реальной войны.
К сожалению, в эту «карту» в прошлом году был включен и Кавказ, где против Арцаха была развязана ожесточенная война. Она изменила региональный статус-кво, за которым следует сложный политический процесс с позиционной борьбой крупных акторов. Намерены ли США сформировать некую «позицию» в виде тандема Армения-Грузия, или на Кавказе нет столь детализированных намерений?
Вопросов после первого саммита много, ответы появятся со временем. США заявили, что спустя год планируют созвать второй саммит, уже в реальном режиме, в ходе которого будут рассмотрены результаты, зафиксированные за год после первого саммита. И в этом смысле было бы любопытно посмотреть, какие результаты по выполнению взятых обязательств по защите демократии будут зафиксированы, скажем, на Кавказе, где очевиден целый узел вызовов и сложных рисков, в первую очередь, для двух демократий – Грузии и Армении.
Премьер-министр Армении Никол Пашинян в своей речи в ходе вашингтонской инициативы констатировал, что Армения готова исполнять свою демократическую миссию, но надеется, что «мы не одни». «В процессе укрепления демократии мы сталкиваемся с многочисленными вызовами. Главным вызовом для нас являются угрозы безопасности военного характера. Еще одним вызовом является борьба за демократию внутри страны. Данный вызов усложняется, когда по ту сторону наших рубежей возникают угрозы. Если мы хотим восстановить привлекательность демократии во всем мире, мы должны консолидировать все силы, чтобы вместе противостоять вызовам. Армения готова способствовать всемирной миссии по укреплению демократии, и мы надеемся, что мы не одни», заявил Никол Пашинян.
Спустя день после своего выступления на онлайн-саммите премьер-министр Армении сделал пост в Фейсбуке, в котором обратился к годами планировавшейся и запущенной после Бархатной революции в Армении «гибридной войне», заявив, что «продолжение следует».
Была ли причинно-следственная связь между выступлением на вашингтонском Саммите и постом в Фейсбуке, сложно утверждать, как и то, что именно Армения ожидает услышать, чтобы «не остаться одной», продолжая пребывать в блоках «недемократических стран» и даже заявляя о более глубокой интеграции в этих блоках.
Примечательно, что 10 декабря, до выступления на Саммите демократий, Никол Пашинян выступал с речью на видеосаммите ЕАЭС. Это, безусловно, указывает на сложное и двойственное положение Армении, которое присутствовало в течение всего постсоветского периода и так и не нашло необходимого, пусть даже относительного и ситуативного, решения в казавшейся более стабильной и благоприятной международной конъюнктуре, когда отношения между США и Западом были не столь обостренными.
Сейчас возможности Армении преодолеть двойственность положения гораздо уже, причем, не только вследствие того, что мы проиграли в войне. Сужение возможностей началось около десяти лет назад. Война и поражение, безусловно, еще более усугубили и усложнили положение. И в этом смысле логика «холодной войны» становится для Армении скорее, риском генерации новых угроз и вызовов, чем перспективой открытия новых шансов. Именно поэтому важный и для Армении процесс консолидации демократического мира, в случае превращения в ключевой компонент мирового сопротивления, может вывести Армению, которая и без того сталкивается с «фронтовыми угрозами», на самую «передовую» линию мировой борьбы. Между тем, вряд ли стоит искать формулу демократического развития армянской государственности на «линии фронта» между «демократическим» и «недемократическим» мирами, тем более, на «полигоне» мирового противостояния, будучи окруженной преимущественно недемократическими системами.
Разумеется, в деле государственного развития Армении демократическая формула обретает ключевую роль, поскольку Армения «богата» не недрами, а человеческим творческим потенциалом. В то же время, развитие данного потенциала требует формирования вокруг Армении максимально управляемой и прогнозируемой среды. Следовательно, для закрепления демократической формулы своего развития Армения «обречена» изыскать формулу совмещения взаимодействия с демократическим и недемократическим полюсами, и поддержка армянской демократии может стать в этом контексте эффективной и перспективной мерой.
Это, конечно, в немалой степени будет зависеть от характера отношений США-Россия. Тут разворачиваются поистине многопластовые и порой антагонистичные процессы, которые не воспринимаются однозначно даже политико-экономическими элитами двух этих государств.
Примечательно, что незадолго до саммита 9-10 декабря, 7-го декабря, состоялась видеоконференция президентов США и РФ, которые в течение двухчасовой беседы успели обсудить самые разные вопросы, хотя, согласно сообщениям, основное время отнял украинский кризис. В широком смысле у США две задачи – оградить Россию от глубинного альянса с Китаем, параллельно обеспечивая максимальную мобилизацию и управляемость евроаталантического, по сути, того самого демократического мира, без чего было бы крайне сложно проводить эффективную политику по сдерживанию провозглашенного главной угрозой Китая.
Как ни странно это прозвучит, но фактор России, исходящие от России угрозы могут стать наиболее эффективным стимулом для мобилизации и повышения управляемости евроатлантического полюса. И тут возникает вопрос, готов ли президент России «сыграть» в этом деле против США и оказать «услугу», став жупелом и ожидая взамен определенной лояльности в отношении своей повестки.
То, что спустя 10 месяцев после вступления в должность президента США происходит его вторая встреча (вторая была онлайн) с президентом России, говорит о том, что на кон поставлены серьезные вопросы, среди которых даже если Кавказа и нет, но он все равно ощутит на себе влияние происходящего. Вот в этом смысле, безусловно, важно, какова в существующей конъюнктуре логика Вашингтона, направившего на Кавказе приглашения только Армении с Грузией.
