Последовавшая за 44-дневной войной двухгодичная фаза пополнилась в преддверии второй годовщины войны четвертым трехсторонним русско-армяно-азербайджанским заявлением и целым сонмом неопределенностей, порождающих новые вопросы.
31 октября в Сочи состоялась трехсторонняя встреча Пашинян-Путин-Алиев. Но «неофициальным предисловием» к встрече можно счесть выступление Путина на состоявшемся за несколько дней до этого заседании клуба «Валдай», в котором затрагивались варианты арцахского, армяно-азербайджанского урегулирования. По его словам, существует так называемый «вашингтонский вариант», который подразумевает суверенитет Азербайджана в отношении Арцаха. В то же время, Путин говорит, что есть вариант обсудить мирный договор между Арменией и Азербайджаном и подписать его, подчеркнув специфику Арцаха. Впрочем, Путин оговорился, что это должно стать решением армянского народа и политического руководства Армении. Премьер Армении тут же откликнулся, заявив, что Ереван еще в сентябре принял российские предложения. В то же время Пашинян выразил надежду, что 31 октября в Сочи Путин будет отстаивать эти предложения. Речь, судя по всему, идет о российском подходе к вопросу о статусе Арцаха, о котором Москва заявляла сразу после 44-дневной войны – оставить вопрос статуса Арцаха на будущее, а пока заняться урегулированием армяно-азербайджанских отношений, формированием среды для регионального сосуществования, посредством чего можно будет перейти к обсуждению вопроса статуса.
Для Азербайджана это неприемлемый вариант, о чем Баку говорит без обиняков, заявляя, что нет Карабахского конфликта, что он был решен в 2020 году, и все остальное – внутреннее дело Азербайджана. Данной позиции Баку косвенно способствует то, что существует западный вариант, предполагающий статус Арцаха в составе Азербайджана и формирование по этому вопросу формата обсуждений Степанакерт-Баку. Было бы неверно утверждать, будто данный вариант устраивает Алиева. Но «второй» вариант дает Азербайджану фору в отношении «первого» варианта и открывает пространство для маневра. Тем более, что такой возможностью Баку уже обладает благодаря еще одному фактору – присутствию Турции. Хотя по части Турции все не так определенно. Для Анкары вряд ли существенен вопрос статуса «вне Степанакерта». «Свое» Анкара уже отхватила с помощью войны и закрепила в «Шушинской декларации», получив возможность заняться более крупной игрой, в рамках которой можно поторговаться с Москвой по поводу российского подхода к статусу Арцаха, то есть отсрочки этого вопроса. Тем не менее, Турция, разумеется, не станет отказываться от активного участия в разворачивающихся процессах и «торга», ярким примером чему была предшествовавшая Сочи Прага.
6 октября в Праге состоялся первый саммит Европейского политического сообщества, которое является политическим детищем президента Франции Макрона, нацеленным на обсуждение архитектуры европейской безопасности. На саммит были приглашены также Армения, Турция, Азербайджан. В рамках Пражского саммита состоялись встречи Пашинян-Эрдоган, а также Макрон-Пашинян-Мишель-Алиев. Примечательно, что через несколько дней после последней встречи последовало жесткое интервью президента Франции с острой критикой в адрес как России, так и Азербайджана. Означает ли это, что Макрон остался недоволен итогами четырехсторонней встречи в Праге? Тем более, что в Праге он удостоился ироничного «предложения» Эрдогана присоединиться к тюркоязычным государствам. Дезорганизация Минской группы ОБСЕ на деле стала наиболее ощутимым ударом для Франции, поскольку Париж по своим возможностям игры в кавказском регионе существенно уступает всем другим заинтересованным «участникам». А игра эта не сугубо кавказская. Понятно, что так называемое «армяно-азербайджанское урегулирование» — это всего лишь инструмент, средство, а не цель. А цель следует искать в пространстве глобальной конкуренции, которая обрела особую остроту и размах в контексте украинской войны. Более того, в упомянутой выше валдайской речи Путин сделал еще одно, более значимое по смыслу и достойное внимания заявление, отметив, что предстоящее десятилетие станет решающим и будет выделяться своей непредсказуемостью. Иначе говоря, президент РФ «анонсирует» целое десятилетие мировой турбулентности, что, конечно, не следует воспринимать как истину в последней инстанции, но и не стоит относиться к этому как праздным словам.
Перспективы армяно-азербайджанской проблемы, вопросы статуса Арцаха и вообще региональной архитектуры безопасности восходят к данной турбулентности по всему фронту. В этом контексте в смысле сочинской встречи, например, достойна внимания маленькая, но красноречивая деталь – президент РФ Путин, принимая Пашиняна и Алиева, подчеркнул, что трехсторонняя встреча происходит, якобы, по их «желанию», и он лишь пошел навстречу. Путин пытался создать впечатление, будто трехсторонняя встреча в Сочи является не результатом обеспокоенности Москвы в последние месяцы и особенно недели в связи с западной активностью, а «великодушным» намерением пойти навстречу желанию Еревана и Баку обсудить ситуацию. В ходе последовавшей за трехсторонней встречей пресс-конференции президент РФ заявил, что Россия не относится с ревностью к западным усилиям и приветствует любые инициативы, нацеленные на установление регионального мира, если даже там не присутствует Россия. В то же время, Путин заявил, что попытки оставить Россию вне игры недальновидны. Сочинская встреча имела для России, пожалуй, значимость именно в смысле достижения этой цели, хотя во многих армянских кругах были неоправданные ожидания касательно того, что там будет подписано некое судьбоносное или решающее соглашение. Сочи всего лишь продемонстрировал, как далека ситуация от среды, где такое соглашение возможно.
Тем не менее, выявилось и довольно динамичное движение, в котором заметна активизация не только Запада, но и Ирана. Иран, безусловно, всегда был сверхчувствителен к армяно-азербайджанскому, арцахскому конфликту, но в контексте сочинской встречи выявилась, пожалуй, беспрецедентная ситуация, очертившая совместную русско-иранскую работу. За несколько часов до сочинской встречи министр иностранных дел Ирана Хоссейн Абдоллахиан поговорил по телефону с азербайджанским коллегой и заявил о нежелательности «вовлечения чужих сил» в региональные процессы, отметив, что от этого больше проблем, чем пользы. Пожалуй, очевидно, что Иран имеет в виду Соединенные Штаты.
В то же время, параллельно сочинской встрече в иранских медиа была опубликована информация о предстоящем визите в Иран Никола Пашиняна по приглашению президента Раиси, а уже спустя несколько часов после сочинского саммита борт армянского премьер-министра приземлился в Тегеране. На встрече с Пашиняном иранский президент повторил иранские тезисы: «В ходе переговоров с господином Пашиняном мы пришли к заключению, что региональные проблемы и задачи должны решаться ответственными региональных стран. Присутствие чужестранных сил не только не решает проблемы, но и добавляет их».
Сочинская встреча на деле ознаменовалось не только очередным трехсторонним заявлением, в котором, безусловно, есть достойные внимания элементы, но и беспрецедентным взаимодействием Россия-Иран, что говорит о более долгосрочных разработках и согласованиях. Причем, о серьезности этих обстоятельств говорит прозвучавшее еще 20 октября в Вашингтоне заявление. Вице-споуксмен Госдепартамента США Ведент Патель, отвечая на брифинге на вопрос, как должны находящиеся между Ираном и Россией страны относиться к русско-иранскому союзу, сделал довольно тревожное заявление: «Я лишь воспользуюсь поводом еще раз повторить, что углубление союза России с Ираном весь мир, в том числе региональные страны и упомянутые некоторые государства, должны воспринимать как глубинную угрозу».
Ситуация в регионе входит в довольно жесткую фазу конкуренции антагонистических региональных стратегий, о чем свидетельствуют обоюдные заявления. В этом контексте говорить, что с какой-то стороны звучат более выгодные предложения по армяно-азербайджанскому конфликту, арцахской проблеме, и призывать к «правильному выбору», было бы политически неадекватно. По большому счету, несмотря на то, что вследствие тяжелой войны изменился статус-кво, ситуация в ее политической, стратегической глубинной логике не изменилась и продолжает существовать уже более трех десятилетий – мы со своими проблемами и безопасностью продолжаем пребывать в эпицентре глобальной борьбы, не имея весомых возможностей повлиять на эту борьбу или изменить логику. В этих условиях лучшим способом для достижения более контролируемой и благонадежной среды является наша качественная трансформация, начиная с внутриобщественного общежития и заканчивая деятельностью политических и государственных институтов.
Любое выгодное предложение по Арцахскому, армяно-азербайджанскому конфликту может зародиться прежде всего в этой среде, потом уже капитализироваться на международной арене.
Акоп БАДАЛЯН
Журналист
Ереван
