«Мы обеспокоены обостряющейся нестабильностью на границе Армении и Азербайджана и гуманитарной ситуации в НК. Статус-кво не может сохраняться и должен привести к долгосрочному урегулированию – во благо людей. С этой точки зрения считаем необходимым достичь мирной развязки, в свете как территориальной целостности Армении и Азербайджана, так и права граждан НК на самоопределение. Причем, эти принципы равносильны», — заявил 2 марта на созванной после встречи с премьер-министром Армении Николом Пашиняном в Берлине пресс-конференции канцлер Германии Олаф Шольц, которого цитирует Арменпресс.
Спустя почти 2,5 года после 44-дневной войны это, пожалуй, первое на столь высоком уровне заявление главы государства — крупного международного актора по вопросу о праве Арцаха на самоопределение. На деле заявление канцлера Германии о том, что потуги президента Азербайджана Алиева убедить всех, что «страница Карабахского конфликта перевернута», мягко говоря, несостоятельны и бесперспективны. В то же время, нельзя пока утверждать, что вопрос самоопределения зафиксирован и включен в международную повестку, несмотря на озвученное на уровне канцлера Германии заявление.
В целом, армяно-азербайджанский конфликт во всех его аспектах, безотносительно их калибра и значимости, по большому счету находится в состоянии «свободного падения», в том смысле, что пребывает под тяжким бременем неопределенности, вызванной великим мировым противостоянием, развалом миропорядка, а по оценке некоторых экспертов – гибридной третьей мировой войной. Хотя это отнюдь не принижает значимость заявлений, подобных выраженным канцлером Шольцем или, скажем, промежуточного решения Международного суда правосудия в Гааге по поводу блокады Лачинского коридора.
Но, наряду с важностью, данные заявления, как и предшествовавшие им резолюции или позиции, как, к примеру, инициативы парламента Франции, несут на себе печать «мировой войны», которая пока только разворачивается, и не только не ясно, когда она «пересечет экватор» и станет близиться к штилю, открыв предполагающие более прогнозируемые перспективы для договоренностей, но не понятно даже, где проходит этот «экватор» и сколько еще нужно к нему идти.
Пока можно только зафиксировать, что в игру активнее вступает Китай, министр иностранных дел которого в рамках состоявшейся в Дели встречи Большой двадцатки на уровне министров ИД заявил, что в ходе недавнего визита в Россию ответственного за внешнюю политику Политбюро КП Китая, советника Цзиньпина, бывшего главы МИД КНР Ван И Москва и Пекин достигли «обширного согласия». Что подразумевается под «обширным согласием, не известно, но параллельно интенсивнее стали проявления озабоченности со стороны Запада, в частности, США и НАТО, по поводу того, что Китай может начать поставки летальных вооружений России.
А до этого Китай опубликовал свой план урегулирования войны-конфликта в Украине, к которому скептически отнеслись США и НАТО, тем самым словно дав Китаю «повод» вступить в войну, как, в случае с Россией в ноябре-декабре прошлого года, когда было отвергнуто предложение РФ о новом соглашении с США по ядерной безопасности. С другой стороны, возможно, эти предложения заведомо составляются так, чтобы они изначально были неприемлемы для визави, и, будучи составленными в расчете на «неприемлемость», делают ставку на участие в войне. Сложно утверждать наверняка, но нет сомнений в том, что нарастание эскалации мирового противостояния с эпицентром в Украине неминуемо оставит свой отпечаток на армяно-азербайджанском конфликте.
Процитированное заявление того же германского канцлера Шольца, безусловно, является проявлением приверженности не «международному праву» и «гуманизму», а государственно-стратегическим интересам Германии, которые подталкивают Берлин к борьбе за свое место в новом миропорядке, когда очевидно, что происходящие процессы представляют серьезнейший вызов прежде всего для Германии. Свидетельством тому является то, что Польша, которая с первых дней украинской войны заключила с Британией и Украиной соглашение в формате военно-политического союза, в ходе войны периодически поднимала вопрос компенсации Германией понесенных Польшей потерь во время Второй мировой войны, в этой связи озвучивая в адрес Берлина довольно жесткие заявления.
Может показаться, что Кавказ далеко от всего этого, но это только визуально, поскольку в нашем регионе разворачиваются интересы, которые могут стать одним из «векторов» ответа Германии на столь глубинные процессы. Как, впрочем, и для Франции, которая также выстраивает свою довольно радикальную риторику и шаги по вопросам Кавказа, в частности, по армяно-азербайджанскому конфликту и Арцахской проблеме, в логике ответов на вызовы по другим направлениям. Все это, разумеется, дает Армении и Арцаху определенный шанс как минимум сформировать некую «папку» как материальной базы дипломатической работы.
В то же время, это порождает и риски, поскольку, в конце концов, на Кавказе могут сформироваться не менее жесткие и радикальные ответы на подобные «ответы». И именно тут формируются главные риски для стабильности на Кавказе, и наиболее чувствителен к ним армяно-азербайджанский конфликт. Тем более, что, наряду со всем этим, вовсе не секрет, то Кавказ в условиях глобального противостояния рассматривается как «плацдарм» для удара по России и Ирану, а в условиях активизации Китая может стать еще более востребованным, в том смысле, что Пекин также в свою очередь станет рассматривать Кавказ как одно из фронтальных направлений активной политики, играя преимущественно в формате России и Ирана.
Эта ситуация только обостряет востребованность Турции и Азербайджана, которая была и без того высока в связи с вспышкой войны в Украине, обостряет как для трио Пекин-Москва-Тегеран, так и для Вашингтона и Брюсселя. Разумеется, наряду с тем, что это несет в себе риски и для Анкары с Баку, поскольку, повышение значимости игры и ставок, с одной стороны, сжимает время и пространство для маневра, а с другой взвинчивает цену отказа одной из сторон, тем не менее, это не нужно ни России, ни Ирану, Армении и Грузии, ни даже Турции и Азербайджану. В этом смысле презумпция здравомыслия напоминает, что Баку и Анкара будут играть в пользу логики сохранения региональной стабильности, пытаясь оставаться как минимум в режиме затягивания переговорного времени и пространства.
На деле, как показывает активно вращающаяся в последние недели вокруг армяно-азербайджанского конфликта «челночная дипломатия», а также заметная активность Запада, России и Ирана, сопровождающаяся конкуренцией и позиционной борьбой, наблюдается общая тенденция и настрой «тянуть резину» переговоров. Главный вопрос – в чем состоит разница расчетов, и кто тянет время с расчетом на то, что резина порвется, а кто – намереваясь максимально удержать вожжи, пока прояснится международная ситуация и рассеется туман будущего, открывая как минимум среднесрочную видимость. При этом Баку пытается «накопить» максимальный ресурс, а Ереван и Степанакерт – сохранить максимум, таким образом создавая предусловия для повышения планки.
В этом плане можно заметить, что, несмотря на риски и вызовы и на сохранение высокого градуса взрывоопасности, все же, армянской стороне удается диверсифицировать среду интересов и, несмотря на существенную разницу в балансе Армении и Азербайджана, увы – не в пользу армянской стороны, обрести гибкость в управляемости ситуацией, обеспечив диверсификацию интересов вокруг региона. Учитывая не прогнозируемость международной ситуации и царящую неопределенность, положение, безусловно, остается размытым, но это дает время и пространство для формирования более прочной внутренней базы для долгосрочной дипломатии.
Акоп БАДАЛЯН
Журналист
Ереван
