В последнее время кризис в армяно-российских отношениях и их туманное будущее стали ключевыми темами в армянском общественно-политическом дискурсе.
В анализах о русско-армянских отношениях щедро используются выражения «беспрецедентный реверс внешнеполитического курса», «антироссийская политика» и прочее. Но новейшая история нашей страны указывает, что направленные на ослабление российского влияния и расширение тесного сотрудничества с европейскими организациями шаги предпринимались всеми армянскими правительствами, и то, что на деле – документально и на земле – происходит в Армении, можно назвать не столько антироссийскостью, сколько попыткой воспользоваться внешнеполитическим шансом, которая сопровождается неуместными антироссийскими «анализами» — как в Армении, так и России.
«Интеграцию закавказских стран с европейскими структурами я также считаю важным условием не только с точки зрения их нормального развития, но и укрепления региональной стабильности. И вообще, я считаю, что чем больше международных обязательств возьмут на себя новонезависимые государства, тем более умеренной и сбалансированной будет их политика. Следовательно, считаю столь же важным и желательным активное вовлечение Европы в закавказский регион»[1],- это фрагмент интервью Левона Тер-Петросяна французскому журналу «Политик интернасионал».
В том числе и усилиями Левона Тер-Петросяна и его администрации, а также МИД стал возможным вывод Карабахского вопроса из региональной «западни» и обсуждение его урегулирования на площадке Минской группы ОБСЕ, вопреки сопротивлению России. «Идея создания сопредседательства в рамках Минской группы столкнулась с сопротивлением в то время монополизировавшей переговоры Россией. Борьбу проводил российский посредник в НК переговорах Владимир Казимиров. Но он делал это весьма деликатно и опосредованно, понимая, что России было бы сложно обосновать сохранение своей монополии. Достаточно было одной из сторон конфликта заявить, что она против изменения формата, и этот вопрос был бы снят с повестки. Казимиров хотел, чтобы это сделала Армения․․․»[2]. Это воспоминания Вардана Осканяна по этому поводу.
В своем выступлении в 2001 году в связи с полноправным членством Армении в Совете Европы второй президент Армении Роберт Кочарян подчеркнул: «Приверженность Армении расширению интеграции с европейскими структурами в полной мере отражает внутриполитические приоритеты – укрепление демократии, верховенства права и защиту прав человека. Нет сомнений в том, что данные принципы являются единственной базой, на которых выстраивается настоящее и будущее Армении»[3].
Проводивший переговоры с Европейским Союзом по Соглашению об ассоциации третий президент Серж Саргсян придерживался мнения, что «Восточное партнерство по своему характеру является сотрудничеством, а не инициативой по инспирированию конфронтации. Оно не направлено против государства или группы государств. Это партнерство нацелено на окончательное преодоление разделительных линий»[4].
Наряду со всеми этими подходами и позициями существовал, однако, фактор российского противодействия, которое проявлялось, в одном случае, в новых армяно-российских соглашениях, в другом – в антигосударственной программе «имущество в обмен на долг», в третьем – специальном заявлении Армении и России на финальном этапе переговоров об ассоциации с ЕС, которое подтверждало «решимость Армении и России развивать процессы экономической интеграции на Евразийском пространстве»[5].
То есть, вопрос повышения значимости европейского направления всегда сопровождался еще большим вовлечением России, вопреки утверждениям, что европейское «расширение» не несет в себе антироссийский компонент.
Растущее российское присутствие в стране годами обуславливалось «проармянской» позицией России по Карабахскому конфликту, как правило, с игнорированием параллельно развивавшихся отношений Россия-Азербайджан и приписыванием России собственных трактовок по поводу урегулирования Карабахского конфликта.
А это значит, что и нынешние устремления Армении еще больше укреплять отношения с европейскими структурами являются не «беспрецедентным внешнеполитическим реверсом», а всего лишь попыткой использовать уже имеющуюся базу отношений для определенного смягчения политической и экономической зависимости от России, не получив от нее предполагаемую поддержку по карабахской проблеме и в контексте появления новых проблем в безопасности. Однако и эти малые шаги сопровождаются колоссальным и объективным публичным недовольством Россией и раздуваемыми общественно-политическими волнами об окончательном «отрыве» от России.
Наращивание, после вторжения в Украину, политической и экономической зависимости России от Азербайджана и Турции вынудило Москву, попирая собственные интересы в регионе, подорвать свою миротворческую миссию в Арцахе и соглашаться на бесконечные уступки в регионе, что проявляется зачастую в жертвовании нашими интересами. Нарушение положений трехстороннего заявления 9 ноября 2020 года со стороны Азербайджана, интервенции Азербайджана на территорию Армении, агрессия в отношении Арцаха и этнические чистки в Арцахе ставят под серьезное сомнение вопрос регионального потенциала России. В итоге Азербайджан позволяет себе требовать больше, чем предусмотрено заявлением, и, не получая сопротивление России, назначает Армению «единственным виновным». Первым и ключевым звеном этой цикличной цепи стали разночтения и разногласия по вопросу «коридора», а также амбиции Азербайджана – решить конфликт трактовок силой. Странные трактовки по этому вопросу, безусловно, превалируют и являются показателем того, что реальные предметные переговоры выстраиваются на внутриполитических пиар-спекуляциях.
Так, в армянском пространстве доминирует восприятие, согласно которому «Армения не дает России коридор» [6]. Власти используют данное утверждение как прикрытие для «борьбы за суверенитет», оппозиция ссылается на это как основную причину проазербайджанских шагов России, обвиняя власти в нарушении трехстороннего заявления, договоренностей и обещаний. Хотя трехстороннее заявление не предусматривает экстерриториальный коридор, что было основным требованием Азербайджана и Турции.
Анализы вне заявления 9 ноября зачастую основываются на неких обещаниях. Но эта история открывает пространство для многопластовых трактовок, и сопоставление мнений всех акторов данного пространства не позволяют окончательно определить, кто и что обещал. В Турции утверждают, что Армения обещала Азербайджану «коридор»[7], а учитывая утверждение президента Азербайджана Алиева о том, что Азербайджан обсуждает вопрос коридора с Россией[8], без Армении, в самой Армении сложилось мнение, будто это Россия обещала Азербайджану коридор. В Иране убеждены, что коридор обещали Турции США и коллективный Запад, и называют его «коридором НАТО»[9]. Премьер-министр Армении Никол Пашинян выступил с целым рядом заявлений о том, что Армения всегда была привержена положениям трехстороннего заявления 9 ноября[10], что Армения безоговорочно приняла предложенные Россией планы урегулирования[11], а периодические заявления вице-премьера России Алексея Оверчука о том, что 9 ноября никоим образом не подразумевает наличие экстерриториального коридора[12], усложняют поиски оснований для утверждений «России не дают коридор», хотя в смысле внутренней пропаганды это самая беспроигрышная формулировка для власти.
Итак, что не дает Армения России: может, она пытается ограничить возможность в будущем торговли России с Азербайджаном уже по территории Армении? Но в этом случае власти давно уже должны были предпринять действенные шаги для сокращения экономической зависимости от России. Можно ли преодолеть сложившееся в политических отношениях кризисное состояние с учетом интересов Армении, если экономическая зависимость от России не только не сокращается, а возрастает год от года, даже вопреки последним развитиям[13]? Дальнейшее развитие отношений Армения-Россия должно базироваться на разрешении этой задачи: диверсификация альтернативных рынков, энергетической сферы, заполнение нынешнего вакуума безопасности реальными инструментами безопасности – только так можно укрепить многострадальный суверенитет и выстраивать по возможности здоровые отношения и с Европой, и с Россией, и с соседями – без сотворения новых врагов и замены русофилии общества русофобией.
Анна ГЕВОРГЯН
Исследователь Центра цивилизационных
и культурных исследований
Ереван
____________
[1] Интервью французскому журналу «Политик интернасионал » (wikisource.org)
[2] Будапешт: большой шаг малой страны — Mediamax.am
[3] 25 января 2001 года Армения стала членом Совета Европы. — YouTube
[4] Серж Саркисян: «Восточное партнерство не направлено против какой-либо страны» (azatutyun.am)
[5] Президенты РА и РФ Серж Саркисян и Владимир Путин подписали совместное заявление (president.am)
[6] Армению вынуждают предоставить коридор Азербайджану, вступить в союзное государство: секретарь СБ (azatutyun.am)
[7] President Erdogan says Türkiye wants to realize Zengezur corridor ‘as soon as possible’ (aa.com.tr)
[8] Azerbaijan, Russia, Zangezur corridor, JAMnews (jam-news.net)
[9] Conspiracy of Creating “NATO Turani Corridor” with Geopolitical Consequences against Iran, Russia and China — Strategic Council on Foreign Relations (scfr.ir)
[10] РА привержена заявлениям 9 ноября и 11 января: Пашинян принял вице-премьера РФ Оверчука (armenpress.am)
[11] Никол Пашинян: Армения готова работать вокруг российских предложений (azatutyun.am)
[12] There is no talk of any “extraterritorial corridor” in negotiations of trilateral working group and cannot be — Overchuk | ARMENPRESS Armenian News Agency
[13] Armenia’s Economic Dependence on Russia: How Deep Does It Go? — EVN Report
