За последние два десятилетия демократический контроль за структурами безопасности все чаще использовался как неотъемлемая часть надлежащего управления сферой безопасности, наряду с развитием понятия безопасности за тот же период. Если ранее понимание безопасности было узким, и упор делался на защиту государства от внешней военной угрозы и сохранение общественного строя внутри страны, то с конца последнего десятилетия двадцатого века начали уделять большее внимание ответственности за обеспечение безопасности людей и защиту гражданского населения. Укоренилось осознание того, что структуры безопасности должны служить не правящей элите и не иметь целью защиту власти, политизируясь в ее руках и превращаясь в ее орудие, а защищать всех граждан общества, включая женщин, детей, меньшинств без какой-либо дискриминации в соответствии с международным гуманитарным правом и принципом верховенства прав человека. И наконец, как в узком, так и в широком смысле, в соответствии с этим нормами, в вопросе обеспечения безопасности на первый план выходят отчетность и прозрачность. Чем более демократично государство, тем более широким инструментарием оно владеет в контроле над управлением безопасностью и участием в нем.
Следовательно, помимо тех структур, которые непосредственно занимаются обеспечением безопасности – армии, полиции, служб разведки, таможни, спасателей, пожарников, исправительных учреждений, частью этого процесса становятся исполнительные, законодательные и независимые органы, надзирающие за этими силами и службами, а именно министерства, парламент посредством соответствующих специализированных комиссий, институт Защитника прав человека, антикоррупционные, аудиторские и инспекционные органы, и наконец, гражданское общество.
Гражданские исполнительные власти, избранные посредством демократических выборов, должны осуществлять управление силами и службами безопасности для обеспечения безопасности всего населения и на основе принципа политического нейтралитета.
Демократически избранный парламент должен обеспечивать механизм сдерживания и в случае необходимости уравновешивать исполнительную власть путем утверждения в государственном бюджете ассигнований на безопасность и принятием законодательства в этой сфере, а также посредством направления соответствующих запросов представителям исполнительной власти, ответственными за управление сферой безопасности, и руководству силовых ведомств.
В некоторых странах парламент также утверждает стратегию национальной безопасности или участвует в ее разработке посредством соответствующих комиссий. В демократических странах эти стратегические документы должны не быть партийными или отражающими интерес и видение исключительно правящей силы, а должны быть компромиссными и отражать национальные интересы, примирять имеющиеся в обществе разногласия относительно вопросов безопасности. Именно с этой целью в процесс их разработки должно быть вовлечено также и гражданское общество в лице общественных организаций, мозговых центров и групп, представляющих экспертное сообщество, женщин и молодежь.
Система безопасности не может быть статической, поскольку в мире происходят стремительные изменения, в том числе, наряду с экономическим и научно-техническим прогрессом, развиваются средства обеспечения безопасности. Развитие системы безопасности, ее укрепление и реформирование является не единовременным, а продолжительным процессом, который должен основываться на политических решениях, отражать особенности данного государства, состоять не из отдельных кратковременных технических действий, а представлять собой долговременную стратегическую всеобъемлющую программу. В процессе этих реформ важно установить равновесие между, с одной стороны, улучшением эффективности и боеспособности, технической оснащенности и возможностей личного состава, и с другой, отчетностью их управления, разработкой соответствующего законодательного поля, политики и стратегии.
В ООН слово «демократия» применяется мало, поскольку эта структура объединяет все признанные государства мира, а в их числе имеются и недемократические страны. Однако ООН придает важнейшее значение прямой взаимосвязи между безопасностью, правами человека и развитием, а демократия по сути охватывает аспекты политических и гражданских свобод, то есть прав человека. ООН признает важную роль реформ учреждений безопасности в деле обеспечения и укрепления безопасности, в предотвращении конфликтов и установлении стабильного мира. Обычно в соглашения относительно урегулирования конфликтов стремятся включить такие положения по реформированию системы безопасности, которые будут направлены на предотвращение возврата к вооруженному конфликту.
В последние годы в Армении, особенно после поражения в 44-дневной войне, некоторые группы и отдельные лица манипулируют представлением о том, что права человека и демократия являются западными, либеральными, глобалистскими и ложными ценностями, привнесенными из-за рубежа через гражданские общество с целью ослабления безопасности, обороны страны и снижения сопротивляемости общества.
Однако анализ факторов, приведших к войне, показывает, что в действительности в период, лежащий между первой и второй войнами, в Армении и Арцахе не было удовлетворительной отчетности и прозрачности ни дипломатического переговорного процесса по мирному урегулированию Арцахского конфликта, ни хода модернизации армии, повышения боеспособности и реформы оборонного сектора.
Пока переговорный процесс по урегулированию Арцахской проблемы затягивался без ее разрешения, значительную часть прибыли от продажи нефти и газа Азербайджан вкладывал в повышение боеспособности своей армии, в то время как Армении по инерции казалось, что ее армия, победившая в первой арцахской войне, является лучшей в регионе и не прилагала достаточных усилий для ее модернизации и реформирования. На те общественные организации, которые указывали на упущения в армии, например, на коррупцию, ведущую к неэффективности, и неуставные отношения, ведущие к нарушению прав человека, навешивались соответствующие ярлыки и они оказывались в центре внимания, а существующие в армии недостатки в основном скрывались.
В тех межэтнических конфликтах, в которых имеется стремление к независимости и отделению, обычно сталкиваются принципы территориальной целостности и права народов на самоопределение. Отношение международного сообщества к таким конфликтам обусловлено рядом факторов, в числе которых угроза этнической чистки и степень нарушения прав человека, внешнеполитическая ориентация данной страны и система управления, а также геополитические интересы и эффективная дипломатическая работа конфликтующих сторон.
Разочарование в демократии, наличествующее в Армении после войны, также обусловлено и ожиданием, что поскольку Армения более демократическая страна, чем Азербайджан, то международное сообщество, особенно правозащитные организации, должны были поддержать Армению и Арцах во время войны. Согласно оценке американской правозащитной организации Freedom House, уровень демократии в Нагорном Карабахе также намного выше, чем в Азербайджане – последний считается одним из авторитарных государств в евразийском регионе. Это является дополнительным обстоятельством для обоснования, что арцахские армяне не могут быть под юрисдикцией и контролем Азербайджана.
Подобное ожидание исчезло в процессе войны и после нее, и на его замену пришло осознание той реальности, что на международное общественное мнение воздействует геополитика. В последние годы заметно, что диктаторские правительства становятся неуправляемыми и проявляют склонность к разрешению конфликтов и проблем не путем переговоров и посредничества, а прибегая к военной силе, часто нарушая международное гуманитарное право и нормы прав человека. Начало войны Азербайджаном в условиях ковидной эпидемии, использование наемников, отрезание голов и нанесение телесных увечий военным и гражданским лицам, ненадлежащее обращение с военнопленными и политика этнической ненависти в отношении армян со стороны азербайджанского руководства не нашли адекватной оценки международного сообщества.
В то же время, это также противоречивое и односторонее заключение, поскольку в нем не содержится анализа упущений Армении во внешней политике и дипломатии, в доведении собственных нарративов до международной общественности, а также признания максимализма в переговорном процессе и собственных ошибок. Армянская внешняя политика не всегда была последовательной, и в ней имели место противоречия, с одной стороны, между правами человека и демократическими ценностями, а с другой, — решениями, исходящими из геополитических и безопасностных реалий. После войны в армянском общественном поле углубилась поляризация относительно переговоров по Арцахской проблеме, войны и причин поражения в ней, что привело к взаимным обвинениям между властями и политическими силами, действовавшими в разные периоды времени. Хотя общественные дебаты и относительно этих вопросов необходимы и уместны в демократической стране, однако то, что каждая политическая сила не признает своих упущений и ответственности и обвиняет другие силы, приводит к дальнейшему углублению поляризации, мешает объективному анализу ситуации и извлечению необходимых уроков в целях развития политики в сфере безопасности и реформ. Непрерывность процесса демократических реформ в послевоенной Армении является важной предпосылкой для преодоления дипломатического и безопастностного кризиса и для достижения прогресса в вопросе разрешения Арцахского конфликта.
Соси ТАТИКЯН
Эксперт в сфере международных отношений и управления безопасностью
Ереван
